От шелка до кремния. 10 лидеров, которые объединили мир

Разумеется, Филд был в курсе, что на территории США есть телеграф, что он функционировал с 1840-х годов и что оба американских побережья были связаны друг с другом через сеть больших и маленьких городов. Возможно, он даже читал о том, что вдоль европейского побережья — от Англии до Франции, от Англии до Ирландии, от Корсики до Сардинии — были проложены несколько подводных кабелей. Однако они проходили через узкие, не больше 180 километров в ширину, водные пути, и предоставляли ненадежное соединение.

Предприятие по прокладке трансатлантического кабеля разительно отличалось от всех предыдущих. На этот раз предстояло проложить подводный кабель длиннее самого протяженного из существующих в двести раз. Для этого требовались корабли еще не существующих размеров, кабели несуществующей прочности, работа должна была вестись на не исследованных до сей поры океанских глубинах. Сама мысль о подводном кабеле между Ньюфаундлендом и Ирландией превосходила уровень человеческих знаний. «Это как если бы в 1950-х годах кто-нибудь, прочитав про успех русского спутника, решил организовать экспедицию на Марс»[130], — сказал по этому поводу историк Джон Стил Гордон.

Американские мечтатели

Филд спросил брата, возможно ли в принципе с точки зрения инженерии проложить трансатлантический кабель. Мэтью ответил, что прежде следует найти ответы на два вопроса. Есть ли сведения о глубине и топографии Атлантического океана, чтобы проложить кабель по его дну? Сможет ли кабель длиной три тысячи километров передать электрический импульс, достаточный для отправки сообщений с одного конца на другой? Братья адресовали вопросы двум выдающимся экспертам: лейтенанту флота, главе Военно-морской обсерватории в Вашингтоне и одному из ведущих океанографов той эпохи Мэтью-Фонтейну Мори и изобретателю телеграфа в США Сэмюэлу Морзе. Оба ответили, что теоретически прокладка кабеля возможна.

Теперь Филд задумался, как заполучить лицензии, которые Джисборну выдали органы власти Ньюфаундленда. С этой целью он погасил долги Джисборна, в общей сложности на сумму пятьдесят тысяч долларов, и предложил ему дополнительную компенсацию. Затем Филд обсудил будущий проект со своим соседом Питером Купером — тот сделал состояние на продажах клея, стали, локомотивов и телеграфных кабелей. Купер вдохновился идеей, но сказал, что вложится в дело только при условии, что Сайрус найдет еще несколько партнеров, чтобы распределить риск. Тогда Филд привлек одного из крупнейших импортеров страны Мозеса Тейлора, крупного судовладельца Маршала Робертса и другого магната бумажной промышленности Чендлера Уайта. Все они вложили деньги в предприятие. Каждый из пятерых видел в нем шанс увеличить свое состояние, а некоторые, особенно Купер, загорелись мыслью связать мир сетью телеграфа и улучшить с его помощью взаимопонимание между странами, ускорить экономический и социальный прогресс и свести на нет возможность войн.

Не обладай Филд столь заразительным энтузиазмом, к нему вряд ли присоединились бы другие инвесторы. Среди них не было ни инженеров, ни ученых, они не представляли до конца, с какими трудностями им предстоит столкнуться. Они доверились Филду, потому что в них был дух американского оптимизма середины XIX века. Эти люди добились всего сами, мыслили масштабно и не упускали представляющихся возможностей.

Партнеры обговорили с Джисборном детали, а затем пять вечеров подряд собирались в доме Филда, изучая расстеленные на большом столе карты и обсуждая, что конкретно предстоит сделать и сколько денег на это потребуется. 10 марта 1854 года, менее чем через три месяца после первой встречи Сайруса Филда с Джисборном, инвесторы утвердили создание New York, Newfoundland and London Telegraph Company. Она должна была поглотить компанию Джисборна, но прежде партнерам требовалось убедить правительство Ньюфаундленда передать им проект. С этой целью Сайрус Филд, Мэтью Филд и Чендлер Уайт отплыли на Ньюфаундленд. Правительство острова, рассудив, что лучшего предложения им не найти и что в случае успеха их далекая провинция сможет во всеуслышание заявить о себе, передало американцам все права на прокладку кабеля до США и Великобритании сроком на пятьдесят лет и гарантировало выплату процентов по облигациям, выпущенным новой компанией на общую сумму 50 тысяч британских фунтов.

Ранним утром 6 мая 1854 года инвесторы снова собрались в особняке Филда. За пятнадцать минут они утвердили устав новой компании и сформировали капитал в размере полутора миллиона долларов[131], что эквивалентно сорока миллионам современных долларов[132]. Питера Купера избрали президентом компании, Филда — главным министром без портфеля, поскольку все сошлись во мнении, что он как организатор сделок и управляющий будет постоянно в разъездах и не сможет выполнять корпоративные обязанности. Джисборн стал советником, а Сэмюэл Морзе получил небольшую долю в компании (отчасти потому, что Филд понимал, что в будущем им понадобятся его патенты).