От средневековья к новому времени

Одно из центральных мест в теологии Кальвина занимает учение о двойном предопределении. Кальвин утверждал, что Бог в своем абсолютном предвидении еще до сотворения мира предначертал каждому его участь: одним — вечное проклятие, другим, избранным — вечное блаженство. Изменить этот приговор человек не в силах никакими заслугами: для Бога они не имеют цены, он «никому ничего не должен». Природа человека вследствие первородного греха полностью испорчена и сама по себе склонна лишь к злому, но по неизреченной милости Господней ему даруется вера в Бога; Бог действует как сила, побуждающая к добру или оставляющая людей во власти греха, когда это отвечает замыслу Божьему. Такое понимание человека должно было бы порождать фатализм, но Кальвин теологически обосновывает исключительную активность личности. Бог как бы дает человеку некий знак, позволяющий понять, верно ли человек исполняет свое «призвание» (это понятие не идентично профессиональной деятельности, но может и совпадать с ней): критерием оказывается успех или неуспех. Человек должен всеми силами добиваться успеха своих начинаний. Кальвин теологически санкционировал религиозно-нравственные стимулы энергичной деятельности индивида, его волевой закал, способствовавший, в частности, духу предпринимательства ранней буржуазии.

Лютер развивал этику труда, отвечавшую интересам бюргерства и противостоявшую оправданиям праздности привилегированных феодальных сословий («человек рожден для труда, как птица для полета»). Кальвин, подчеркивая, что труд — долг человека, выступал за сокращение числа праздничных дней, за уничтожение праздного монашества и т. д. Оба реформатора нравственно возвышали труд.

Решительнее Лютера Кальвин оправдывает накопительство: прибыль — дар Бога, хотя и испытание для человека. Строжайшая бережливость, расчет, энергия — типичные добродетели предпринимательства — необходимы при «служении», к которому призван человек; если оно связано с капиталом, он должен расти, а не умаляться. Беднякам предписываются смирение в испытаниях и добросовестность в самом тяжком труде. Признает Кальвин и возможность рабства. Все это было созвучно потребностям зарождавшейся буржуазии.

В своем политическом учении Кальвин подобно Лютеру и Цвингли рассматривает государство как установление Бога, но подчеркивает и обязанности правителей в служении обществу. Еще резче, чем Цвингли, он отстаивает право общины на сопротивление тирании, не дающей избранным выполнять христианский долг. Правом сопротивления обладают лишь представительные органы общины; только исчерпав все ненасильственные средства, они могут призвать христиан к открытому неповиновению вплоть до свержения тирана. Наилучшим строем Кальвин считал олигархическую республику. Теоретически он разделял сферы государства и церкви, но на практике в Женеве, где Кальвин с 1541 г. до конца своих дней руководил действиями магистрата, установился режим теократического типа со строжайшим надзором за поведением и образом мыслей граждан, систематическими инспекциями частных жилищ и суровыми наказаниями за преступления против нравов и веры. Ослушников изгоняли из города, их казнили. Нетерпимость Кальвина к инакомыслящим снискала ему прозвище «женевского папы». Важное значение для Реформации имело созданное Кальвином новое церковное устройство, принципиально отличное от католической иерархии. Община избирала и контролировала своих руководителей. Вопросы догмы обсуждали собрания пасторов (конгрегации), делами нравственно-религиозного назидания ведали в консисториях пресвитеры и министры. Формально-юридическое равенство при выборах прикрывало реальное влияние в общине наиболее состоятельных людей.

По мере развития Реформации она становилась все более многообразной по направлениям, течениям, сектам, группам верующих. Обеспечив уничтожение монополии Рима в церковно-религиозной сфере и установление в Западной Европе плюрализма церквей и других религиозных общностей, Реформация способствовала крупному шагу вперед в утверждении принципов, характерных для складывающегося буржуазного общества. Ее результаты были, однако, крайне противоречивы. В Германии, на родине Реформации, Аугсбургский религиозный мир 1555 г., заключенный после победы протестантских князей в войнах с императором Карлом V, закрепил успехи не только протестантизма, но и княжеской власти. Утвердившийся принцип «Чья власть, того и вера» упрочил суверенитет князей и их право определять религию подданных. Лютеранство было признано официальным вероисповеданием, результаты секуляризации подтверждены. Власть территориальных князей усилилась. Одержав крупные идеологические победы, Реформация в то же время содействовала дальнейшей политической раздробленности Германии. Формирование противостоявших другу другу военно-конфессиональных союзов привело к тяжелейшим для народа бедствиям Тридцатилетней войны.

2. АНГЛИЯ