От средневековья к новому времени

К этому времени, несмотря на гонения, французский протестантизм значительно окреп. В 30—40-е годы во Францию проникали идеи швейцарских реформаторов, в первую очередь Кальвина, который по мере упрочения своей власти в Женеве в 50-е годы начинает организацию планомерной пропаганды во Франции. В женевском окружении Кальвина было немало французов, и в первую очередь его ближайший сподвижник Теодор Беза, «канцлер французской Реформации». Тайная печатная пропаганда кальвинистов, организовавших во Франции подпольные типографии, сочеталась с широкой рассылкой пасторов по стране. Ряды французских кальвинистов быстро росли, хотя многие внешне сохраняли верность католицизму.

Успехи кальвинизма в конце 50-х годов были во многом определены политической конъюнктурой, ибо кальвинизм в условиях назревавшего социально-политического кризиса оказался удобным знаменем для недовольных. В социальном плане между католической и протестантской партиями не было существенных различий. Реформация во Франции не была связана с определенным социальным слоем. Дворянство оказалось расколотым по религиозному признаку: кальвинизм принимали обиженные двором или вступившие в клиентелу протестантского принца дворяне. Приверженцы новой веры имелись и во всех слоях городского населения, причем, помимо религиозных причин, распространению кальвинизма, особенно успешному в южных и юго-западных городах, способствовали сепаратистские тенденции. Юг Франции был старым центром еретических движений, к тому же его завоевание северофранцузским католицизмом в XIII–XIV вв. было довольно поверхностным. Протестанты составляли значительное меньшинство из-за слабой вовлеченности в движение основной массы населения королевства — крестьянства, но в среде дворянского и городского сословий их позиции были достаточно сильны.

Периодом наиболее быстрого роста рядов французских протестантов явились 60-е годы XVI в. Рассчитывая на скорое торжество «истинной веры» в королевстве, кальвинисты открыто оскорбляли религиозные чувства католиков, в среде которых нарастающее ощущение угрозы со стороны «еретиков» порождало ответные вспышки религиозного фанатизма, имевшего прочную основу в социальной психологии эпохи с характерными для нее массовыми страхами и склонностью к социальному насилию. Принадлежность к той или иной вере во многом определяла структуры социального общения, и поэтому распадение Франции на две противостоявшие друг другу партии как бы подкреплялось повседневным опытом массы населения. Взаимной агрессивности способствовало и широко распространенное убеждение в том, что именно иноверцы повинны во всех бедах, обрушившихся на тот или иной народ, который Господь тем самым карает за грехи еретиков. Естественно, что по мере углубления социально-политического кризиса возрастал и религиозный фанатизм. Это во многом определило затяжной характер религиозных войн (см. ч. II, гл. 2).

Рост рядов кальвинистов был приостановлен лишь психологическим шоком, вызванным событием Варфоломеевской ночи. Отнюдь не сложив оружия, гугеноты тем не менее утратили надежды на победу Реформации в королевстве и добивались в первую очередь свободы отправления культа, гарантированной сохранением их политической организации. Лишь в конце 80-х — начале 90-х годов XVI в. перспектива воцарения гугенота Генриха Наваррского поставила под вопрос сохранение во Франции господства католической церкви, что немедленно вызвало новые вспышки религиозного фанатизма, проявившиеся в терроре Парижской лиги. Но переход Генриха IV в католицизм окончательно продемонстрировал, что протестанты во Франции могли претендовать лишь на положение религиозного меньшинства. По мере преодоления политического кризиса и укрепления абсолютизма реформационное движение во Франции лишалось той базы, которой для него временно стала антиправительственная оппозиция.

В результате религиозных войн во Франции сложилась уникальная для Европы религиозно-политическая ситуация, зафиксированная Нантским эдиктом, — сосуществование двух религий в королевстве с высокой степенью политического единства. Показательно отношение к протестантам Ришелье, сломившего их политическую организацию, но сохранившего свободу культа. В XVII в. происходит постепенное разделение политического и религиозного элементов французской Реформации. Многие дворяне-гугеноты вернулись в лоно католической церкви. Основную массу протестантов составляли теперь горожане, лояльные к правительству. Однако отношение католического населения и влиятельного клира к протестантскому меньшинству было враждебным; по мере политического ослабления Реформации правительство все более склонялось к политике религиозной нетерпимости, восторжествовавшей в 70—80-е годы и увенчавшейся эдиктом в Фонтенбло 1685 г., который отменял Нантский эдикт и запрещал во Франции протестантский культ.