От Сталина до Ельцина

Повышенное внимание к росту народного благосостояния позволило Госплану предусмотреть на 1971-1975 годы более высокий рост фондов потребления по отношению к фонду накопления. Опережающий рост отраслей группы «Б» увеличивал розничный товарооборот и реальные доходы населения в 1,4 раза.

В своём выступлении на XXIV съезде партии (1971 год) я уделил особое внимание повышению эффективности производства, в первую очередь за счёт использования достижений науки и техники; отметил необходимость увеличения темпов роста производительности труда во всех отраслях по сравнению с восьмой пятилеткой.

По директивам съезда Госплан подготовил развёрнутый пятилетний план развития хозяйства с разбивкой по годам; он был утверждён в марте 1971 года.

Но в 1972 году произошло непредвиденное. Лето выдалось засушливое, неурожайное. Не смогли собрать необходимого количества зерна. Плохо было и с кормами. Стало ясно, что рынок не будет обеспечен продуктами, а следовательно, окажется невозможным покрыть рост заработной платы товарами первой необходимости.

В июле-августе 1972 года при составлении плана на 1973 год мы едва свели концы с концами — один процент роста производительности труда к одному проценту роста заработной платы.

И с таким проектом я отправился в Совет Министров, втайне надеясь, что Алексей Николаевич поймёт нас.

Ознакомившись с проектом, он ровным голосом спросил, сдерживая досаду:

— Николай, что ты мне представил? Разве тебе не ясно, что при таком плане мы всё сожрём и у нас ничего не останется для расширенного воспроизводства?

Что было делать? Я пытался объяснить, что такое соотношение — результат неурожайного года, что, как известно, сельская продукция составляет в товарообороте 70-75 процентов.

На это Косыгин мне ответил:

— Знаешь, твои болячки — это и мои болячки, а мои болячки -твои болячки. Ты мой заместитель. Вот тебе семь дней, иди к себе, собери коллегию, вызови министров и скажи им, что такой план Правительство принять не может. Нужно изыскать возможности повышения производительности труда за счёт лучшей организации производства, внедрения новой техники и технологий, больше дать товаров широкого потребления.

Сбалансированность народнохозяйственного плана — главный вопрос для нашего комитета. Всё упиралось в отсутствие материальных ресурсов и средств, в несоответствие товарооборота и количества денег у населения. Мы ещё и ещё раз посмотрели и уточнили программу производства, резервы роста производительности в отраслевых и сводных отделах. И тут многое зависело от наших специалистов.

Вот, скажем, работала у нас начальником подотдела балансов Скородумова Мария Фроловна. Она знала и хозяйство, и запросы потребителей, где и на что можно рассчитывать. Для министерских работников она — непререкаемый авторитет. С ней не поспоришь. Или — Волосатое Николай Васильевич, начальник подотдела строительных материалов. Он прекрасно разбирался в состоянии дел на всех основных стройках страны, на память знал, где и что требуется.

И таких работников в Госплане было немало.

В результате коллективных усилий, горячих споров и столкновений с министерствами и ведомствами мы всё-таки добились нужного соотношения производительности труда и заработной платы (1 к 0,8 процента), которое обеспечивало возможность расширенного воспроизводства. Трудились неделю без отдыха и доработанный проект представили в Правительство.

Отвечая на дотошные вопросы Косыгина, я рассказывал, как и за счёт чего мы обеспечили темпы роста промышленности, опережающие рост заработной платы.

— Ну, вот видите, Анатолий Георгиевич, — обратился Косыгин к своему помощнику Карпову, — а вы говорите, что в Госплане нет думающих людей. — На бесстрастном лице Алексея Николаевича не было и тени улыбки, лишь в голосе послышались нотки одобрения, когда он проговорил с задумчивой улыбкой:

— Ну что, Николай, стоило поработать, посоветоваться с людьми. Получился неплохой документ.

А через два дня Брежнев пригласил Косыгина, Подгорного и меня к себе на дачу в охотничье хозяйство в Завидово для обсуждения этого плана.

Обсуждение заняло два дня, и мы ночевали на даче. Надо отметить, что у Леонида Ильича не хватало терпения детально разбираться в проекте плана, и он порой принимал непродуманные решения, не увязывая их с возможностями государства, интересами тех или иных отраслей. Не любил он также слушать, когда я подробно, в цифрах и процентах развёртывал картину плана. Это его буквально удручало, он сидел со скучающим лицом, тяжело опустив руки на колени, всем видом показывая, что зря у него отнимают время на какие-то частности. И в этот раз он остановил меня, сказав:

— Николай, ну тебя к черту! Ты забил нам голову своими цифрами. Я уже ничего не соображаю. Давай сделаем перерыв, поедем охотиться.

Надо сказать, охота — великая страсть нашего генсека. Когда дело касалось охоты, Леонид Ильич преображался и из солидного человека превращался в энергичного «молодца» с ярко посверкивающими глазами.