От «Страны багровых туч» до «Трудно быть богом»

— Четыре? — спросил Литературовед.

— Угу, — сказал Физик, рассеянно почесывая колено. — А почему вы сказали «ваша машина тоже»? У вас тоже есть стиральная машина? Мою мне привезли всего час назад. «Доставка на дом».

— Четыре, — повторил Литературовед упавшим голосом. — Не двенадцать. Скажите, а вы не пробовали закладывать в нее мясо?

«Уральский» вариант значительно отличается от последующих. В начале новеллы Женя и Шейла читали книги. А здесь:

Шейла и Женя смотрели стереовизор. Славин сидел на полу. Шейла лежала рядом и грызла яблоки. Показывали фильм «Стажер» — о приключениях планетолетчиков начала двадцать первого века. Отважные планетологи, совершая чудеса храбрости, искали в кольцах Сатурна остатки догалактических форм существования материи. Фильм был трагический и кончался всеобщим неудовлетворением. Поиски и жертвы ни к чему не привели. Когда фильм закончился, Женя заметил:

— Хорошая картина. Самое главное — все это было на самом деле. Эту экспедицию затеял Юрковский, я был тогда совсем сопляком. И Юрковский там погиб. Очень талантливый был человек. Только аннигиляционных лучей тогда еще не было.

Шейла бросила в него огрызок яблока.

— Марк Твен был прав, — трагическим голосом сказал Женя. — Он говорил, что правнуки во все времена будут закидывать мусором своих предков. И будут кричать несчастным старцам: «Проваливай, лысый!»

— «Проваливай, рыжий!» — поправила Шейла. — Уникальный муж. Живое ископаемое.

— Зато как сохранился! — вскричал Славин. — И какой неподдельный интерес к жизни!

«Какую сливную станцию вы обслуживаете?» в варианте «Урала» звучит так: «Сколько вы нынче очистили выгребных ям?»

Отличается и разговор о полилогах:

— Хотел бы я посмотреть сейчас на какого-нибудь полилога, — с внезапным раздражением сказал Юра. — Ведь мы часто полжизни мучаемся над решением какой-нибудь весьма частной задачи. А в двадцать первом веке об этой задаче были написаны целые тома всяких общих рассуждений. Возьмите теорию информации. Когда-то она считалась синтезом целой груды дисциплин — и математики, и лингвистики, и логики, и еще чего-то… А сейчас? Очень узкая отрасль знания.

— Я никого не хотел обидеть! — вскричал Женя. — Я просто пошутил!

— Дерево науки разрастается, — патетически продолжал Юpa. — И хорошо, если вам за жизнь удастся переварить хотя бы один его листочек! Современные Ньютоны свихнулись бы, если бы им в головы пришли сразу все проблемы, связанные с падением яблока.

В разговоре с ассенизатором наконец выясняется, почему Шейла в данном варианте имеет профессию учительницы. Можно сделать вывод, что хотя новеллы «Злоумышленники» в «уральском» варианте нет, но Стругацкие ее задумывали уже тогда.

— Приятно встретить человека, который ничего не знает, — вздохнул Юра. — Самый лучший отдых — растолковывать кому-нибудь общеизвестные истины. А теперь вы, Женя, расскажите что-нибудь о Краюхине.

— Я не устал.

— А правда, что Краюхин еще в детстве пытался забраться в геодезическую ракету?

— Было такое происшествие, — сказал Женя. — Как сейчас помню. Иду это я мимо ракеты…

— Женька, Женька, — покачала головой Шейла. — Тебя тогда, по-моему, еще на свете не было.

— В том-то все и дело, — вздохнул Женя. — Я это помню по тому, что тогда как раз вышла замуж моя бабушка. Она была геодезистом.

— Да, Шейла, а как ваши злоумышленники?

— Какие злоумышленники? Ах, мальчишки, которые собирались на Венеру? Ничего, учатся. Вчера поставила Комову тройку за сочинение.

— Их поймали?

— Конечно. И поймав, учинили им экзамен по газовой динамике. Там же, в Аньюдине. Мальчишки, конечно, с треском провалились, и их с позором отправили назад в школу.

— А если бы не провалились? — поинтересовался Женя.

Шейла презрительно фыркнула.

— А если тебя проэкзаменовать по Д-принципу?

— Да, это был бы цирк.

— Кстати, позавчера я был в цирке, — вставил Юра.

— Цирк еще сохранился? — удивился Женя.

— Очень хорошо сохранился. Выступала Харуко Катаяма с дрессированными спрутами из полинезийского заповедника.

— С ума сойти!

— Это было очень эффектно. В огромном бассейне с флюоресцирующей водой маленькая смуглая девочка среди омерзительных чудовищ. Хлопали ужасно. Но самый сильный номер она приберегла под конец. Взяла крошечного спрутика, этакого серенького гаденыша, вспрыснула ему что-то и тут же, на глазах у всех, вырастила из него вполне взрослый экземпляр. Мы — хлопать. А она поклонилась очень изящно и объявила, что никакой магии здесь нет, что это последние результаты работы их лаборатории.