От судьбы не уйдешь (СИ)

Причем ощущения эти были полностью взаимными. Аро частенько раздражал любовью к представлениям, Маркус был слишком подавлен и слишком напоминал Эдварду о его собственных горестях. А Деметрий оставался Деметрием. Он просто жил, особо не задумываясь о прошлом и будущем.

— Пойдем уж, пороемся в дебрях всемирной паутины, — устало отреагировал Эдвард. — Выясним подробности, где таится наш нарушитель. Ты сможешь его аккаунт взломать?

— Да без проблем, — самодовольно усмехнулся Дем. — Это же не сайт Пентагона!

II

— Эдвард, поторопись, нам уже пора уезжать! — раздался недовольный окрик Деметрия.

Они вышли из замка и садились в машину. Спускались сумерки, а это время дня для Эдварда до сих пор оставалось особенным. Солнце скрылось за горизонтом, и ночное время суток как нельзя лучше соответствовало внутреннему состоянию вампира. Свое солнце полуночи он считал навеки потерянным, и полночь навсегда заполнилась непроглядной тьмой.

Эдвард тряхнул головой, отгоняя воспоминания, и сел за руль. Мощный Maserati Ghibli, повинуясь воле водителя, вырулил за ворота замка. Десять минут езды по узким улочкам, и под колесами уже зашелестела скоростная автострада. Автомобиль быстро набрал головокружительную скорость, лавируя в потоке незаметной стрелой. Скорость, наверное, осталась единственной страстью Эдварда Вольтури, которую он принес с собой из прошлой жизни.

— Эдвард, — Деметрий обратил на себя внимание водителя через несколько минут сумасшедшей езды. — Я давно хотел тебя спросить…

— Это не твое дело, но спрашивай, — прервал его телепат, конечно же, успев прочитать мысли и оценив то, насколько у него было желание отвечать на вопрос напарника.

— Как всегда, — поморщился его собеседник. — Мог бы и дать договорить. Зачем я теперь буду воздух зря сотрясать?

— Не хочешь — не надо, — пожал плечами Эдвард. — Тебе же интересно, а не мне.

— Так ты расскажешь? — всё-таки задал вопрос Деметрий после паузы.

— Нечего тут рассказывать, — последовал резкий ответ. — Слухи правдивы. Я любил человеческую девушку. И по собственной неосторожности и глупости поставил её под удар, она чуть не погибла — её почти убил один сумасшедший кочевник. Мы успели в самый последний момент, она осталась человеком. После этого я ушел от неё, сжёг все мосты. Я совершенно отчаялся, был полон злобы. Не мог охотиться, был вечно голоден, скитался ночами по улицам. И однажды поздно вечером на моих глазах преступники напали на пожилую пару. И я убил их всех. Выпил их кровь. И решил навсегда порвать с семьей. Такой — я больше не мог быть с ними.

— И они отказались от тебя? Я слышал, навещали, — засомневался Деметрий.

— Не сразу. Но они приняли моё решение, — пожал плечами Эдвард. — У нас в клане все находятся добровольно, силком никто никого держать не будет.

— А как ты у Вольтури-то оказался? — пользуясь откровенностью Каллена, Деметрий задал еще один интересовавший его давно вопрос.

— Можно сказать, что случайно. Моя сестра может видеть будущее. Она увидела, что до Аро донесли слухи о том, что человеку известна наша тайна, — Эдвард слегка поморщился, рассказывая. Деметрий понял, что он нарочно избегал произносить имя оставленной им девушки: даже такая мелочь причиняла боль. — Я не мог допустить её смерти. Я же ушел, чтобы она могла жить человеческой жизнью. Мне было нечего терять — я и так уже пил человеческую кровь и бросил семью. Свобода ничего не стоит, если не с кем ее разделить. И я договорился с Аро: он не трогает ее, а я остаюсь с Вольтури.

Деметрий замолк надолго, задумавшись. Он слышал слухи о причине ухода Эдварда из семьи Калленов, но не верил им. Давно собирался спросить, но как-то не приходилось к слову. Он замечал за Эдвардом немало странностей: пребывая в апатии и безразличии постоянно, тот часто впадал в состояние особенного ступора по вечерам, когда спускались сумерки. Никогда не слушал музыку. Мало с кем общался. И лез в самые горячие задания, выбирая те, где нарушения были бесспорны, а потенциальный нарушитель — опасен. Будто всеми силами избегал моментов расслабления и отдыха. Что ж. Теперь многое стало ясно.

На фоне многих поездок, состоявшихся в течение последних пяти лет, предстоящая вылазка была увеселительной прогулкой: соперник одинок, он новичок и, скорее всего, выследить и убить его не составит труда.

— Так вот почему ты лезешь вечно в самое пекло, — вновь заговорил Деметрий. — И почему Аро велел присматривать за тобой…

— Не трать на это свои силы, — невесело усмехнулся Эдвард. — Умирать я не планирую, это бы расстроило её. А когда я на опасном задании, меньше думаю о ней.

— Ты действительно постоянно о ней думаешь? Она же человек… — последовал удивленный вопрос.

— А какая разница? — взорвался Эдвард. Деметрий впервые видел у него ярко окрашенные эмоции. — Если бы ты был влюблен, ты бы меня понял. Глянь на Маркуса хотя бы…

— Есть большая разница: жены Маркуса нет на свете, — справедливо заметил Вольтури.

— Да, разница есть. Но для меня Белла тоже потеряна. Навсегда.

Эдвард все-таки произнес имя. Деметрий увидел, как дернулись его руки, лежащие на руле.