От татей к ворам. История организованной преступности в России

Помимо экспроприаций, большевики прибегали к любой другой возможности пополнить партийную казну. Иногда способы привлечения финансирования представляли собой изощренную многоходовку, которая в итоге приводила к запланированному результату — деньги так или иначе поступали в доход революционеров.

Наиболее известная история связана с отъемом средств у московского купца Н. П. Шмита. Он находился в дальнем родстве с купцом-революционером Саввой Морозовым. Что удивительно, взгляды Николая Шмита на рабочий вопрос во многом были близки позиции его более известного родственника. Во время его учебы в Московском университете умер его отец, оставив 4 детей без материальной поддержки. Несовершеннолетнему Николаю пришлось оставить учебу и переключиться на ведение семейного дела. До достижения совершеннолетия суд назначил ему опекуном помощника присяжного поверенного А. Ф. Линка. Последний привлек репетитора М. Л. Михайлова, чтобы тот помог юноше совмещать обучение и управление семейным бизнесом. Так в жизни Николая Шмита появились активные члены большевистского подполья.

В декабре 1904 года по достижении 18 лет Шмит вступил в отцовское наследство, самая ценная часть которого состояла из мебельной фабрики на Пресне, магазина в Неглинном проезде и 8 паев в товариществе мануфактур Викулы Морозова с сыновьями. Савва Морозов знал об увлечении своего родственника социал-демократическими идеями и познакомил его с известными ему революционерами. В мае 1905 года Шмит ввел на мебельной фабрике 9-часовой рабочий день вместо 11-часового, повысил зарплатные ставки, открыл амбулаторию и общеобразовательные курсы. Он давал большевикам щедрое финансирование на ведение пропаганды и вооруженной борьбы.

Во время кульминационных событий Первой русской революции фабрика Шмита стала ядром революционного сопротивления. В декабре 1905 года в ходе уличных боев на Пресне фабричные корпуса выполняли роль типографии, оружейного арсенала и лазарета для раненых. Перекрытая баррикадами Пресня представляла собой военный лагерь, а Пресненская мебельная фабрика — хорошо укрепленную ставку революционного командования. Все попытки регулярных войск взять Пресню приступом закончились провалом. Ситуация изменилась только с доставкой в Москву гаубичной артиллерии. Сам Николай Шмит лично участвовал в работе фабричного штаба, координировавшего деятельность революционных групп. Он на месте обучился стрельбе и уличному бою. Вместе с ним восставшим помогали младшие сестры — Екатерина и Елизавета. 17 (30) декабря 1905 года Шмит был арестован и препровожден в тюрьму. В тот день под артиллерийскими залпами погибла отцовская фабрика — последний оплот вооруженного сопротивления. Через 2 дня восстание было окончательно подавлено.

В тюремном заключении Шмит терпел жестокое обращение и несносные условия содержания. 13 (26) февраля 1906 года его обнаружили мертвым в камере на полу с порезом на шее и руке и гематомами на лице. Официальной версией стало самоубийство: смерть наступила в результате нанесения себе порезов осколками оконного стекла. Однако нельзя исключать и версию об убийстве при невыясненных обстоятельствах. Шмит не оставил завещания, поэтому наследство подлежало распределению между его родственниками. Большевики решили воспользоваться этим и прибегли к ухищрению.

На тот момент наследниками Николая Шмита являлись сестры Екатерина и Елизавета и их младший брат Алексей. Последний отказался от наследства, и круг претендентов сократился до двух кандидатур. Воспользовавшись увлеченностью сестер революционной атмосферой, большевики сделали все, чтобы выдать их замуж за своих сторонников. Екатерина вышла замуж за адвоката и участника революционных событий 1905 года Н. А. Андриканиса. Елизавета же была влюблена в партийного активиста В. К. Таратуту, который уговорил ее заключить фиктивный брак с большевиком Игнатьевым. В результате замужества мужья получили возможность от их имени распоряжаться наследственными деньгами. Большевики все-таки завладели наследством Шмита и пустили его на партийные нужды.

Ограбление общества взаимного кредита

Боевые дружины и группы существовали в ряде других партийных организаций. Среди них громко заявили о себе эсеры-максималисты. Они вышли из эсеровских рядов и выделились в отдельную партию в 1906 году. Главными методами революционной борьбы максималистов стали вооруженный террор и экспроприации. Их первая крупная операция произошла в марте 1906 года — тогда в результате налета боевиков пострадало Московское купеческое общество взаимного кредита.