От «Варяга» до истории учебника

— Только оказавшись там и увидев всю картину своими глазами мы можем реально сказать, чьим кораблем был «Нептун», так как историки, заполнявшие информер вообще не думали, — Бурлаков махнул и продолжил, — они предполагали, что назовут одно название на английский манер, другое на французский и это разные корабли?

— Наивные! Наш метод заключается в том, что все названия переводятся на один язык, а затем сравниваются, — Николай Николаевич уже думал, что удастся прихватить у испанского адмирала Гравины, и припрятать 22 октября, когда командующий, спасая часть судов пришел в Кадис, спешно отремонтировался, прихватил ещё «Tronador» («Громовержец») и пошел спасать «Святую Анну». Кстати, «Громовержец» («Thunderer») присутствовал и в английском флоте, так может, испанцы его и захватили, а затем потеряли? — подсказала Козлову его память».

Все сражение приводить не буду, но интригу раскрою: «Только Николай собрался отдать первый приказ по-испански как положено, у него же была возможность «мультиязык» и уже сформулировал фразу «Acercarse a la Victoria y hacer que cambie de rumbo», как из рта прозвучало:

— Подойти ближе к «Победе» и заставить её сменить курс.

Бурлаков в недоумении, что «Град» сбой дал что ли? Такого раньше не было, да и глаз что-то один не видит, хорошо информер новой версии помогает, да ещё и сам обновляется от постигаемой информации, и вновь обратился к капитану «Святой троицы», по его информации это был тридцатичетырехлетний Франсиско Жавьер.

— Capitán qué otros barcos de nuestra flota estamos viendo30?

— Si querido Fyodor Fedorovich quiere explicarse en español, llevando este teatro a tales detalles minuciosos desde aquí31, — произнес капитан с совсем не испанскими чертами лица.

— Что происходит? — спросил Бурлаков у него, да и кругом сновали матросы подозрительно похожие на тех ребят что были в командах у Петра Великого и других русских кораблях, видел он одним глазом.

— Вы видимо Федор Федорович утомились с непривычки начальником гребного флота на Балтике и начальником флотских команд в Санкт-Петербурге муторно, наверное, быть, это Вам не яростная морская битва которые мы вместе прошли и при Фидониси оттоманов громили, и при Киликии, — ответил верный капитан прославленного адмирала Языков Василий Иванович, — а на вопрос, сколько у нас кораблей против двадцати английских, то я отвечу, что всего пять, а именно: «Три Святителя», «Зачатие святой Анны», «Святой Петр» («Райо» по-испански), «Орел» и «Двунадесять апостолов».

И тут Бурлакова прошибло холодным, так как он прозрел, «Град» запихнул его в самое пекло, и даже без сковородки, слепо доверяя информации, которой располагал, что в день 21 октября имперского 860 года здесь у мыса Трафальгар будут биться двадцать семь английских кораблей против тридцати трех франко-испанских. Хоть Наполеон и включал все суда союзников в свой флот, подобно как дивизии и корпуса включал в состав своей армии, но на практике выявилось, что всё иначе! Николай решил вызвать по связи Козлова.

— Николай Николаевич Вы меня слышите?

— Конечно, Федор Федорович съязвил он, я тут на линейном корабле «Зачатие святой Анны» в образе Пустошкина Павла Васильевича, который увёл все транспорты с добром в Севастополь и Одессу, добытым во время Средиземноморского похода Ушакова. На меня прет «Ройал Соверен» и с ним ещё четыре линкора, знаешь это незабываемое зрелище, так как парусник движется бесшумно, словно морской скат, но потом оглушительно стреляет всем бортом.

— Как такое могло получиться, что шестнадцать французских линкоров адмирала Вильнева сопровождаются пятью кораблями русского императорского флота, а также двенадцатью испанскими кораблями, толи галеонами, толи транспортами?

— Корабли не императорского флота, а именно русские, Южной Пальмиры, которые борются до конца, и они решили помочь французам, да и испанцам свергнуть Лондонский сити32, которые основали Великобританию, слепив её из разных стран, и насаждая по всему миру свои порядки, идущие в разрез с родовыми традициями, всех исконных народов.

— Тогда мы с тобой Козлов, какую к черту тактику узнаем, если всё стало с ног на голову? — удивился Бурлаков, — быть Ушаковым конечно здорово, но ощущать себя шестидесятилетним стариком с одним глазом, да ещё когда на тебя прут двадцать кораблей королевского флота, как-то боязно.

— Дрейфовать можно, но дрейфить никогда, — бодро ответил Николай Николаевич, который подобно барону Мюнхгаузену всегда сохранял присутствие духа, — давай разберем, что мы имеем…

Всю книгу я здесь приводить не буду. Скажу только, что она о море и моряках парусного флота. Герой книги — Николай Бурлаков, попадая в различные ситуации, узнает много нового, да и мы с Вами тоже. Оно как приятное, так и нет. Верить ли тому, что я написал или отнести все к плодам моей фантазии воля Ваша. Я просто взял доступные мне факты, вероятно, очень многое мне недоступно, и смешал их в другой последовательности, чем умные мужи написали в официальных учебниках.