От ведьмы слышу!

– Я понимаю. А вне регламента вы все будете изображать моих заботливых приятельниц?

– Все? – быстро переспросила Мать Забота. – Разве у вас уже кто-то был?

– Нет. А это так важно?

Она прелестно засмеялась. Ах, милая старушка, ах, славное дитя!

– Я иду готовить кофе, – отрапортовала я. – А вы, если вас не затруднит, выложите кексы вот в эту вазочку.

... Кофе Мать Забота пила с видимым наслаждением, сама же и съела принесенные ею кексы. Я не притронулась ни к одному. На всякий случай.

– Вы отлично готовите кофе, деточка. Вы, наверное, вообще хорошо готовите. Муж доволен, а? – и снова россыпь заливистого смеха.

– Не жалуется, – отвечаю я.

– И правильно. Хотела бы я поглядеть, во что превратится мужчина, который пожалуется на ведьму!..

– Колдовство, меняющее геном человека, запрещено одним из недавно утвержденных Кодексов, – быстро говорю я. Вам меня на слове не поймать, заботливая вы наша.

– Верно. – Мать Забота улыбается, аккуратно отставляет опустевшую чашечку и промакивает губы салфеткой. – Я ведь к вам не за кофе пришла, Викка.

– Понимаю.

– Я хочу вас предупредить об очень важном моменте. В Трибунале назрела измена. Кто-то из Великих Ведьм хочет развоплотить Главу Трибунала и занять ее место.

– А при чем здесь я?

Мать Забота заметно удивляется:

– Вы должны помочь мне. Мой черед удивляться:

– Каким образом?

– Наблюдайте за поведением остальных Великих Ведьм. И докладывайте мне обо всем... подозрительном. Особенно усильте досмотр за Матерью Трансценденцией и Матерью Бескорыстием. В последнее время в их разговорах слишком много вольнодумства...

Мать Забота резко встает и идет к двери. Уже у выхода она говорит мне:

– Викка, поймите меня правильно. Это приказ. И вы должны его выполнять.

– Приму к сведению, – пробормотала я вслед закрывающейся двери.

Не успела я вернуться в гостиную, как в прихожей раздался новый стук.

– И кто на этот раз? – риторически спросила я.

В гостиную, поминутно оглядываясь и нервно теребя в руках золотисто-черный платок, вошла мать Бескорыстие. Одетая, кстати, в платье из прозрачного золотистого шелка, явно не подходящего ни возрасту дамы, ни ее комплекции.

– Будете кофе? – спросила я, не затрудняясь приветствием.

– Если можно, финской водки.

– Я не знаю, есть ли она у меня в холодильнике...

– Есть, Викка.

– Ну, раз вам это лучше меня известно... Пожалуйте.

Мать Бескорыстие нервно выпила водки и заговорила дрожащим голосом (где ее жизнелюбие плетельщицы репсовых узлов и цепочек фриволите?), выдающим степень ненормального волнения:

– Викка. Вам это необходимо знать. В Трибунале назрела измена...

Я против воли хихикнула, но тут же напустила на себя серьезный вид.

– Кто-то из Великих хочет уничтожить Главу и занять ее место. И вы должны помочь мне...

– Доносить на остальных, если замечу что-то «эдакое»? А, кстати, кого вы подозреваете?

– Мать Забота! Она слишком жестока и неразборчива в методах стремления к власти...

– Понятно. Не продолжайте.

– Так я пойду, Викка. Вы уж последите...

– Всенепременно. Водку можете забрать с собой. Я не пью финской...

* * *

В оставшееся до полуночи время у меня перебывали в гостях Мать Трансценденция, Мать Искушение, Мать Познание и, разумеется, Мать Вразумление. Все они твердили об одной и той же угрозе, нависшей над Главой Трибунала, все указывали друг на друга как на потенциальных убийц, и все требовали от меня разобраться в этом запутанном деле. Хотя в обязанности Госпожи это вряд ли входило.

Выпроводив последнюю Ведьму, я выпила анальгина и прилегла на диван, чтобы хоть немного прийти в себя. Как ни странно, ко мне под бочок приполз уж, про которого я и забыла, свернулся черным колечком.

Я погладила кончиком ногтя желтые пятнышки на его головенке:

– Хорошо тебе, Баронетик ты мой. У тебя никаких проблем. Кушай, спи и какай за кухонным шкафом. А мне еще идти на встречу с бабами, каждая из которых страдает формой параноидальной агрессии.

Ближе к полуночи я обследовала встроенный в стену спальни гардероб и обнаружила в нем полный комплект официальной ведьминой формы. Башмаки с узкими носами были мне малы, а плащ с вышитым во всю спину серебряным скорпионом я вообще сочла верхом безвкусицы. Ничего не поделаешь. Может, ассенизаторам тоже не нравится их форма, а ведь носят...

... Я подъехала к дому заседаний на минуту позже назначенного времени, за что получила дисциплинарное взыскание. И даже форма не помогла. И Ведьмы, весь день осаждавшие мой дом, смотрели глазами, колючими, как проволока на тюремных заборах.

Я опоздала на минуту. И поэтому не слышала, как собравшиеся Ведьмы, все, кроме Главы, обменялись многозначительными взглядами и одной фразой:

– Она честна и глупа. Она подойдет для нашего дела.

... Если бы я услышала эту фразу, я бы тут же оседлала какое-нибудь помело и помчалась в Россию. И избежала бы того, что случилось со мной в самое ближайшее время...

* * *