От ведьмы слышу! (Другая редакция)

Уж резво заструился по ковру и свернулся кольцом возле ножки дивана. Очаровательное создание. Кого же он мне напоминает…

На эту тему я не успела поразмыслить. В дверь домика деликатно постучали. Я бросилась открывать и изумленно ахнула.

На пороге стояла Мать Забота и несколько смущенно улыбалась.

– Благословенны будьте, детка, – робко сказала она. – А я вот решила… навестить вас.

– Для меня это большая честь, – суховато ответила я. – Прошу, проходите, но у меня не прибрано. Я не ждала гостей в столь ранний час…

Мать Забота сразу направилась в гостиную. Я шла за ней следом, удивляясь двум вещам:

1. С какой стати ко мне явилась, нежно улыбаясь, Великая Ведьма, вчера готовая просто стереть меня в порошок? Только за то, что я пришла не в дурацком костюме а-ля блэк ку-клукс-клан, а в нормальной человеческой одежде?

2. Почему в данный момент эта ревнительница старинных облачений выряжена в джинсы изумрудного цвета (с бахромой из стразов по канту штанин!) и ярко-желтый блейзер, украшенный аляповатыми коричневыми подсолнухами?! Я (и даже мои экстравагантные дочки!) не надела бы такого убожества ни при каких обстоятельствах!!!

Меж тем Мать Забота чувствовала себя в своем прикиде вполне комфортно. Она мельком глянула на разбросанные в виде самолетиков важные бумаги, без приглашения уселась на диван и с улыбкой феи-крестной попросила:

– Викка, угостите меня кофе. А я, кстати, принесла к кофе сливочные кексы. Сама пекла. – Она протянула мне яркий бумажный пакет.

– Как угодно. Я приготовлю кофе. – Моим голосом можно было забивать гвозди.

Пухлый ротик Матери Заботы умилительно округлился:

– Детка, неужели вы все еще дуетесь на меня за ночное происшествие? Но вы сами должны понять: регламент есть регламент…

– Я понимаю. А вне регламента вы все будете изображать моих заботливых приятельниц?

– Все? – быстро переспросила Мать Забота. – Разве у вас уже кто-то был?

– Нет. А это так важно?

Она прелестно засмеялась. Ах, милая старушка, ах, славное дитя!

– Я иду готовить кофе, – отрапортовала я. – А вы, если вас не затруднит, выложите кексы вот в эту вазочку.

…Кофе Мать Забота пила с видимым наслаждением, сама же и съела принесенные ею кексы. Я не притронулась ни к одному. На всякий случай.

– Вы отлично готовите кофе, деточка. Вы, наверное, вообще хорошо готовите. Муж доволен, а? – И снова россыпь заливистого смеха.

– Не жалуется, – отвечаю я.

– И правильно. Хотела бы я поглядеть, во что превратится мужчина, который пожалуется на ведьму!..

– Колдовство, меняющее геном человека, запрещено одним из недавно утвержденных Кодексов, – быстро говорю я. Вам меня на слове не поймать, заботливая вы наша.

– Верно. – Мать Забота улыбается, аккуратно отставляет опустевшую чашечку и промакивает губы салфеткой. – Я ведь к вам не за кофе пришла, Викка.

– Понимаю.

– Я хочу вас предупредить об очень важном моменте. В Трибунале назрела измена. Кто-то из Великих Ведьм хочет развоплотить Главу Трибунала и занять ее место.

– А при чем здесь я?

Мать Забота заметно удивляется:

– Вы должны помочь мне.

Мой черед удивляться:

– Каким образом?

– Наблюдайте за поведением остальных Великих Ведьм. И докладывайте мне обо всем… подозрительном. Особенно усильте досмотр за Матерью Трансценденцией и Матерью Бескорыстием. В последнее время в их разговорах слишком много вольнодумства…

Мать Забота резко встает и идет к двери. Уже у выхода она говорит мне:

– Викка, поймите меня правильно. Это приказ. И вы должны его выполнять.

– Приму к сведению, – пробормотала я вслед закрывающейся двери.

Не успела я вернуться в гостиную, как в прихожей раздался новый стук.

– И кто на этот раз? – риторически спросила я.

В гостиную, поминутно оглядываясь и нервно теребя в руках золотисто-черный платок, вошла мать Бескорыстие. Одетая, кстати, в платье из прозрачного золотистого шелка, явно не подходящего ни возрасту дамы, ни ее комплекции.

– Будете кофе? – спросила я, не затрудняясь приветствием.

– Если можно, финской водки.

– Я не знаю, есть ли она у меня в холодильнике…

– Есть, Викка.

– Ну, раз вам это лучше меня известно… Пожалуйте.

Мать Бескорыстие нервно выпила водки и заговорила дрожащим голосом (где ее жизнелюбие плетельщицы репсовых узлов и цепочек фриволите?), выдающим степень ненормального волнения:

– Викка. Вам это необходимо знать. В Трибунале назрела измена…

Я против воли хихикнула, но тут же напустила на себя серьезный вид.

– Кто-то из Великих хочет уничтожить Главу и занять ее место. И вы должны помочь мне…

– Доносить на остальных, если замечу что-то «эдакое»? А, кстати, кого вы подозреваете?