От ведьмы слышу!

— Вик-к-ка, прекрати расс-ссуждать. У тебя полторы минуты, чтобы добежать до озера невредимой. Я их з-задержу.

Кто «я»?!

И тут я окончательно просыпаюсь. Потому что мирно дремавший со мной в спальном мешке ужик наливается лилово-золотым светом и принимает огромные размеры…

Размеры и облик змея, известного мне как Калистрат Иосифович Бальзамов. Маг на службе у закона.

Ба, знакомые все змеи!..

Но рассуждать некогда. Мощным толчком хвоста Баронет отшвыривает меня на тропинку к озеру (я зачем-то хватаю сумку со своими вещами, как будто в ней есть сейчас что-то важное), а в сторону Матерей Ведьм выпускает клубящийся шар багрового пламени.

Те вопят и заклинают его кто во что горазд.

А я бегу.

«Бегите от чуждого рока».

Интересно, какое наказание придумают Матери Ведьмы их служебному магу Баронету за то, что он посмел меня от них защищать?..

И вообще, что случилось-то?!

Рассуждать некогда. Погоня за спиной. И горячее дыхание Баронета — тоже.

Я подбегаю к озеру и вдруг понимаю, почему именно сюда меня направил Баронет. И вспоминаю о подарке Арво.

«Если почуете беду, бросьте лодку в озеро и зовите Повелителя дождей»…

Я шарю рукой в сумке. Наверняка этот сувенир я забыла, но нет, пальцы нащупывают острый нос маленькой забавной лодочки.

Чем это мне поможет?

Я бросаю деревянную игрушку в озеро и кричу:

— Повелитель дождей, взываю к тебе!

…Подобного эффекта даже я, видавшая многое и многих, совершенно не ожидала!

Озерцо осветилось изнутри мертвенно-зеленым светом и вдруг взметнулось потоками воды, словно кто-то взорвал глубинную бомбу. Из этих водяных струй сплелась гигантская фигура, отдаленно напоминающая человеческую, и сказала голосом, подобным раскатам близкого грома:

— Кто потревожил мой сон?!

— Я, природная ведьма Викка, прошу тебя, Повелитель дождей…

— О чем?

— О спасении от гибели! Мне угрожают, хотя я не чувствую за собой никакой вины!

— Хорошо.

…Я смутно помню, что происходило дальше. Помню лишь обрушившийся с неба дождь со струями, хлещущими как свинцовые плети. Помню, что я рухнула в жидкую, податливую грязь, исполосованная струями страшного дождя. А последней отчетливой картинкой, которую я увидела, было то, как фигуры Матерей Ведьм буквально испаряются под этим дождем, завывая на древнем языке жуткие проклятия. И ко мне подползает лиловый змей и разевает раскаленную, огненной орхидеей пламенеющую пасть:

— Вс-с-с-с-ё, в-в-ведьма…

Интересно, я уже умерла или как?

Я абсолютно не ощущала своего тела. Попыталась открыть глаза, но забыла, как это делается. Хотела крикнуть, но безуспешно.

Но я хотя бы размышляю.

Следовательно, существую.

Желательно бы еще знать, в виде чего (или кого) я существую.

Меня ощутимо тряхнуло. Хотя никакой боли я при этом не почувствовала. Только тьма, теснота и какая-то… стальная выправка.

Тряска повторилась. И еще… кажется, я услышала человеческую речь. Да, эти замедленные, утробные звуки явно напоминают речь, только воспринимаю я ее искаженно, потому что я…

Кто я?

Я опять ощутила движение, словно меня с размаху поставили на… в общем, на что-то поставили. А потом был свет.

Но я его не увидела.

Я просто ощутила, как изменилась вокруг меня молекулярная структура, какие волны и излучения прошли сквозь моё (что моё?!) нечто…

— Ккрраассииввооеее оооррууужжиииеее…

— Суууввееенниирр. Ооотт ддрруууггааа. Вв дееекклааараации зааапииисаааннноо…

Я понимаю, о чем говорят! Я обретаю все больше способностей!

И скоро пойму, кто я.

— Ввссеееггооо ваааамммм ххоооррооошееегооо. Ппррииеееезжжаааайтее ввв нннааашууу сстттраааннууу еещщее… Сссчччааассстттлллииивввооооггоооо ппуууттиии!

Снова темнота. Тишина. И легкое потряхивание, которое бы ощущал предмет в момент, когда его несли.

Предмет?

Да кто же я?!..

Пройдя через таможенный терминал, элегантно одетый джентльмен направился к самолету, через пять минут отправлявшемуся из Хельсинки в Москву. Джентльмен выглядел как солидный менеджер крупной корпорации по продаже антиквариата. Он шел к самолету уверенной и слегка усталой походкой человека, выполнившего свою нелегкую работу и с чувством морального удовлетворения возвращавшегося на родину. И хотя день, в который он решил покинуть гостеприимную страну Суоми, выдался ненастным (небо было сплошь в сизых тучах и накрапывал противный мелкий дождик), джентльмен не снимал широких солнцезащитных очков.

…Иначе чей-нибудь чересчур любопытный взгляд отметил, что, едва джентльмен миновал таможню, его глаза претерпели странное изменение. Во всяком случае, один глаз. Ставший изумрудно-ледяным глазом змеи.

В самолете джентльмен занял место соответственно билету, небольшой баульчик с багажом засунул в специальный отсек, а на колени к себе бережно положил длинный футляр, обитый коричневым бархатом. Ласково провел по футляру пальцами и посмотрел в иллюминатор.