От Великой княгини до Императрицы. Женщины царствующего дома

Но оставался Андрей Меньшой безгласным и покорным недолго, пока «в ум не вошел». А там пытался вместе с братом Борисом защищать свои права, коль скоро Иван III все сильнее начинал их теснить. Со своим войском выступили братья к Ржеву, а оттуда к литовским границам для переговоров с королем Казимиром. Обманувшись в ожиданиях, попытались помириться с московским князем и снова искали союзников против него — теперь уже в лице псковичей. Только нашествие хана Ахмата объединило братьев; Иван III нуждался в их помощи. Андрей Меньшой и Борис были рады предлогу для восстановления мира. Великий князь щедро одарил обоих за участие в походе, который к тому же оказался последним в жизни Андрея. В 1481 году он умер двадцати девяти лет от роду. Удел свой бездетный Андрей Васильевич Меньшой завещал великому князю, да, вероятно, и не мог иначе: долг его Ивану III вырос до неслыханных размеров — тридцати тысяч рублей. Подмосковное Танинское завещал вологодский князь старшему сыну великого князя Василию, но с Ясеневским рассудил иначе. «Село свое Ясеневское у Москвы», как гласила духовная грамота, завещал брату Борису.

Был Борис шестым сыном Василия II Темного, всего тремя годами старше Андрея Меньшого, но характером куда круче. Удел свой — Волоколамск, Ржев, Рузу хранить умел и если участвовал в походах великого князя, то лишь потому, что не имел сил ему воспротивиться. Ходил Борис с Иваном III во Владимир, ходил на Новгород, стоял на Оке у Алексина против хана Ахмата, но тогда же взбунтовался против великого князя. Не стало их брата Юрия Васильевича Меньшого Дмитровского, любимца бабки Софьи Витовтовны, щедро оделившей в завещании именно этого внука и землями, и селами, и рухлядью, и своим кремлевским двором, хотя имел уже Юрий в Кремле подаренное отцом «ярославичево место» — двор погибшего Василия Ярославича. Великий князь не пожелал расстаться со слишком богатым наследством, взял себе и удел, не упомянутый в духовной грамоте умершего.

С великим трудом удалось матери, Марье Ярославне, восстановить мир между братьями, убедив великого князя вознаградить Бориса — отдать ему Вышгород и Сопкову слободу. Но размолвки на этом кончиться не могли. Великий князь по-прежнему проявлял свою власть, все меньше считался с возражениями, Борис по-прежнему бунтовал, пока за два года до смерти и вовсе не «отъехал» от Ивана III, что не помешало похоронить строптивого владельца Ясеневского в Архангельском соборе Московского Кремля.

И новая страница запутанных княжьих дел. Сыновья Бориса Васильевича, князь Волоцкий Иван и князь Рузский Федор Борисовичи, били челом Ивану III, чтобы поменял их подмосковные земли на более близкие к их уделам — жить бок о бок с властным дядькой явно не хотели, тягаться с ним не собирались. Документ так и назывался — «Жалованная меновая и отводная грамота великого князя Ивана Васильевича князьям Волоцким».

Соломония Юрьевна

Уж что это у нас в Москве приуныло. Заунывно в большой колокол звонили?

Народная песня. XVI в.

Можно сказать точнее — великая княгиня и супруга царевича: о них и пойдет речь. Женщинам из рода Сабуровых везло и не везло на престол: поднимались на заветные ступени, чтобы рано или поздно, всегда по злой воле мужа, их лишиться. Дальше тянулась долгая и беспросветная монашеская жизнь.

Соломония, дочь боярина Юрия Константиновича. Ее выбрал себе в жены тогда еще будущий великий князь Василий III, когда наконец получил от отца, Ивана III, долгожданное разрешение вступить в брак. Отец с разрешением не торопился — не хотел вносить раздора в разросшуюся семью. Любил и почитал вторую свою жену — греческую принцессу Зою — Софью Палеолог, по ее советам часто поступал, строил Кремль и кремлевские соборы, но наследника видел в первенце от первой жены. С ним делился мыслями, планами, его готовил к великокняжескому престолу. Даже к невестке, дочери молдавского господаря, был расположен как к родной. Так со смертью сына без раздумий наметил своим преемником внука.

Великий князь Иван III. Гравюра из книги А. Теве «Космография». 1584 г.

Греческая принцесса на вид смирилась с судьбой собственного первенца Василия. То ли впрямь молчала, то ли не подавала вида при посторонних. Во всяком случае, приближенные никакого ее недовольства не замечали. «Деспина» (вторая жена) — назовет «великий посол» А. Контарини великую княгиню Софью и запишет, что Иван III пожелал, чтобы он побывал на приеме у великой княгини, а собеседница «обращалась ко мне с такими добрыми и учтивыми речами, какие только могли быть сказаны; она настоятельно просила передать ее приветствие светлейшей синьории; и я простился с ней».