От Вифлеема до Голгофы

1. Что Бог – наш Отец и что мы приближаемся к Нему через Христа. Именно внутренний, сокровенный человек сердца, непознанный Христос может приблизиться к Отцу. Христос заслужил это право Своей божественностью, доказанной жизнью, и тем, что Он прошел через третье по­священие – Преображение; когда мы тоже преображены (ибо только преображенный Христос может быть распят), тогда и мы можем призвать Отца и воззвать к Духу, который есть Бог, Жизнь всех форм, чтобы отрегулировать взаимоотношения и осуществить то прощение, которое составляет истинную сущность самой жизни.

2. Что прощение суть результат жизни. Эту истину трудно принять западному верующему. Он так привык опираться на деятель­ность Христа в далеком прошлом. Прощение, однако, – это результат жизненных, живых процессов, которые приносят урегулирование, вызывают вос­становление и приводят к состоянию, когда человек перестает быть невежественным и потому больше не нуждается в прощении. Жизнь и опыт, эксперимент и переживания делают это для нас, и ничто не может задержать этот процесс. Не теологическая вера оправдывает нас в глазах Бога, а отношение к жизни и отношение к Христу, живущему в человеческом сердце. Мы учимся не грешить благодаря боли и страданию (то есть, посредством опыта). Мы расплачиваемся за наши грехи и ошибки и перестаем совершать их. Мы достигаем в конце концов такого состояния, когда больше не делаем наших прежних ошибок и не повторяем наших прежних грехов. Ибо мы страдаем, мучаемся и в итоге усваиваем, что за грехом следует возмездие, которое вызывает страдание. Но страдания приносят и свою пользу, и Христос знал об этом. 216] В Своем Лице Он был не только историческим Иисусом, Которого мы знаем и любим, но Он был также для нас символом космического Христа, Бога, страдающего, чтобы облегчить страдания со­творенных Им существ.

Правосудие может обернуться прощением, когда факты поняты правильно; в этом требовании распятого Спасителя мы видим признание Закона Справедливости, а не Закона Возмездия за действие, перед которым замер весь мир, пораженный ужасом. Такая работа прощения составляет многовековую работу Души в материи, или в форме. Восточный верующий называет это Кармой, западный верующий – Законом Причины и Следствия. Этот закон имеет дело с достижением спасения своей Души самим человеком, с посто­янной платой, которую невежество платит за сделанные ошибки и за совершенные, так называемые, грехи. Человек, который обдуманно грешит против света и знания, встречается редко. Большинство “грешников” просто невежественны. “Они не ведают, что творят”.

Затем Христос повернулся к грешнику, человеку, осужденному за неправильный, в глазах мира, поступок, к тому, кто сам признал справедливость приговора и своего наказания. Он считал, что пол­учил заслуженное возмездие за свои грехи, но в то же время в Иисусе он видел нечто привлекающее его внимание и заставившее его допустить, что этот третий Преступник “ничего худого не сделал”. Его допущение в рай было следствием двух причин. Он признал божественность Христа. “Господи”, – сказал он. Кроме того, он пони­мал, что миссия Христа состояла в основании Царства. “Помяни меня, Господи, когда придешь в Царствие Твое!” Значение его слов вечно и универсально, ибо человек, признающий божественность и ощущающий Царство, готов воспользоваться словами “Ныне же будешь со Мною в раю”.

В первом Слове с Креста Иисус помыслил о невежестве и слабости человека. Он был беспомощен, как малое дитя, и в Своих первых словах Он подтверждал реальность первого Посвящения и 217] того времени, когда Он был “младенцем во Христе”. Аналогия между двумя эпизодами многозначительна. Невежество, беспомощность и, как следствие, плохая скоординированность человеческих существ вы­звали в Иисусе мольбу о соответствующем прощении. Но когда жиз­ненный опыт уже сыграл свою роль, мы вновь имеем “младенца во Хри­сте”, невежественного в законах духовного Царства, и тем не менее свободного от темноты и невежества человеческого царства.