От винта!

Восемьдесят лет назад, 1 ноября 1919 года Рос Смит вылетел из Лондона в Мельбурн. У него на борту было 320 писем. В честь этого события выпустили специальную почтовую марку, на ней значилось: «Первая воздушная почта Англия — Австралия, 12 ноября — 10 декабря 1919 г.».

Единственная женщина, пилотировавшая легендарный АНТ-25, была Мария Нестеренко. Судьба ее оказалась трагической — 12 октября 1941 года одновременно с мужем — Героем и генералом Павлом Рычаговым — ее расстреляли. И прошли годы, прежде чем они были реабилитированы и их имена возвратились в авиацию.

Вильбур Райт считал: «Научить летать можно и старика, но лучше мужчину помоложе, а еще лучше — юношу, но лучше всего — маленькую девочку».

В знаменитом перелете через Атлантику Чарльза Линдберга сопровождала его кошка Петси.

Первая в России летная школа открылась в июле 1910 года, в Гатчине. И уже в 1911 состоялся выпуск — звание летчиков получили шесть человек. А осенью этого же года начала действовать вторая авиашкола — в Севастополе. Она готовила военных летчиков.

Возвращаясь с Северного полюса 10 мая 1926 года, Бэрд специально задержался на Шпицбергене, чтобы проводить к полюсу Амундсена, пожелать ему удачи и счастья! Старая авиация учила нас преданности и благородству Амундсен погиб, спасая Нобиле, хотя генерал далеко не по-джентльменски вел себя в отношении своего великого соперника.

* * *

Громова я видел генерал-полковником. Старый пе­дант, он читал нам лекции по авиационной психологии, держался при этом недоступно, чтоб не сказать надменно, о заслугах его мы, конечно, знали, а вот по-человечески не больно-то им восхищались. И вдруг читаю в его книге: «Вася, (это был мальчик, состоявший при учебной части летной школы) по нашей просьбе дал нам посмотреть билеты (перед экзаменом), и каждый из курсантов сделал небольшую пометку на том билете, который больше всего его устраивал. На экзаменах, подойдя к столу, каждый сравнительно легко вытаскивал „свой“ билет и отвечал отлично. Пятерки сыпались, как из рога изобилия. Но вот один генерал, взглянув на билеты, помрачнел и потребовал дать новые, совершенно чистые. Пятерок после этого стало намного меньше. Одному курсанту генерал задал вопрос, на который тот не смог ответить. Тогда генерал спросил:

— Вас затрудняет мой вопрос?

Курсант не растерялся:

— О, ваше превосходительство, затрудняет не вопрос, а ответ!

И генерал поставил ему тройку!»

Наверное, все так и было, но НАШЕ превосходительство Михал Михалыч Громов тройки тому курсанту, уверен, в жизни бы не поставил.

* * *

Волею обстоятельств очутился я в Сталинграде, в Качинской школе, расквартированной в городе-герое. И здесь свела меня судьба с Береговым. Перед самым возвращением домой, кто-то нам посоветовал съездить на рынок — мясо там хорошее и дешевое, а в Москве был очередной «затруд» с мясопродуктом. Поехали. Ходим меж рядами, разглядываем товар. На генерала никто осо­бого внимания не обращает, надо думать, никто его не узнает. И вдруг — тетка во весь голос:

— Береговой? Георгий Тимофеевич?! Надо же! — И предлагает расписаться на шматке сала, тогда обещаем ему такой же шматок бесплатно.

И что же? С шутками и прибаутками сделка состоялась. Береговой откровенно радовался: «Не забыл, выходит, меня народ!»

Он так и умер, не узнав, что тетку мы, забежав вперед, подготовили. Узнай! Правда, щедрость она проявила по собственной инициативе.

* * *

В его командировочном значилось, что капитан Бусько направлен к нам для проверки техники пилотиро­вания, ознакомления с материальной частью Як-23 и выполнения 2-3 полетов на этой машине. Капитан числился за ремонтной базой, где исполнял обязанности летчика облета, фактически — испытателя.