От всего сердца

Шон вышел из кустов. Он выводил всю эту штуку с «проходом сквозь стены» на новый уровень. Честно говоря, было проще просто воспользоваться установленной дверью, но выскакивание из случайных мест почему-то привлекало его. Я протянула руку, и он тихо сжал ее.

— Как Суркар?

— Отходит. Я дал ему успокоительное.

— Должны ли мы беспокоиться, что он решит отомстить?

Шон покачал головой.

— Он понимает, что над ним одержали верх. Мы успели пообщаться до того, как он потерял сознание. Он с этим смирится.

— Я не понимаю, почему он начал с такой незаурядной атаки.

— Потому что она срабатывала у него много раз до этого. Если дать обычному человеку пистолет, а кто-то размером с Суркара нападет на него с мечом, большинство людей забудет о пистолете и попытается уклониться или вскинет руки, как бы защищая себя. Чтобы преодолеть такую инстинктивную реакцию, требуется тренировка. Даже если бы у Косандиона был щит, и он пытался бы блокировать удар, разница в мощи слишком сильна. Суркар сломал бы щит и руку Косандиона.

— Косандион очевидно тренировался.

Шон вздохнул.

— И Суркар это выяснил. Я спросил его, приходило ли ему когда-нибудь в голову, что человек со статусом Суверена, с генетической модификацией и неограниченными ресурсами, будет иметь доступ к лучшим боевым тренерам.

— Что он ответил?

— Он ответил: «Зачем ему это понадобилось? У него есть армия и телохранители. Он совсем непохож на бойца».

— Родовые предрассудки поставили ему подножку, — сказала я. — Отрокары настолько узко специализированы, что можно с первого взгляда определить, кто истребитель, а кто — боец с передовой. Косандион выглядит так, будто он в лучшем случае стратег или тактик.

— Да, — согласился Шон. — Суркар судит своих противников по размеру и тому, во что они одеты. Рыцари-вампиры — воины, потому что они крупные и носят доспехи. Косандион непохож на воина, и Суркар не счел его физической угрозой. Мысленно он считал, что раздавит Косандиона, как комара, и тогда Доминион полюбит его за это так сильно, что заставит Суверена взять его в пару.

— Итак, Суркар планировал избить человека, которого он не считал бойцом и который явно ему неровня? И он думал, что люди полюбят его за это?

— В основном.

— Это точно не выставляет его в лучшем свете.

Шон пожал плечами.

— До него это дошло только, когда я уходил. Если бы он остановился, чтобы подумать, этот вызов никогда бы не состоялся, но он этого не сделал, потому что Калдения затуманила ему мозги. Она не предлагала ему бросить вызов Косандиону. Она просто привела его к этой двери, показала ему сияющий мир по ту сторону, и он сам прыгнул через нее.

Вдалеке открылась дверь, из нее вышла Калдения и направилась в нашу сторону.

— А вот и твоя любимая персона.

Шон издал низкий рокочущий звук. Я вздрогнула.

— Так страшно.

— Хочешь, я поторчу с ними, чтобы ты могла отдохнуть? — спросил он.

Я покачала головой.

— Калдении со мной комфортнее. У меня такое чувство, что это будет тяжелая встреча.

Калдения обогнула изгиб тропинки. На ней было светлое, прямое платье с вырезом «лодочка», который располагался горизонтально прямо под шеей. Узкие рукава были полупрозрачными, из ткани, напоминающей тюль, а небольшая накидка изящными складками ниспадала с плеч до колен. Металлическая ткань слегка мерцала при движении, будучи ни розовой, ни бежевой, ни лавандовой, но на пересечении всех трех цветов. Это было консервативное платье, которое говорило о силе и зрелости, не касаясь возраста.

Кроме того, это был стиль, который она почти больше не выдерживала. В нем сказывалось ее национальное происхождение. Она выглядела как глава государства, которой была раньше.

В гостинице прозвенел звонок, и мы одновременно замерли. Душегубы решили долбить по стенам ямы. Шон снова сжал мою руку и зашагал по тропинке. Шон был сыт по горло их выходками, и душегубы были близки к тому, чтобы узнать, что такое сожаление.

Калдения с Шоном поравнялись на тропинке, направляясь в противоположные направления. Она подняла на него брови и подошла ко мне.

— Он выглядит довольно раздраженным, — сказала она.

— Вы безвозвратно навредили Суркару.

— Ничего подобного.

— Вы сломили его дух.

— Тогда он с самого начала был не так силен. Боль — лучший учитель. Усвоит ли он урок, меня не интересует.

— Не прогуляться ли нам, Ваша Милость?

Она посмотрела в сторону Косандиона, сделала чуть более глубокий вдох и медленно пошла по тропинке. Ее племянник продолжал изучать деревья. Калдения поравнялась с Косандионом, и когда она проходила мимо него, он повернулся и пошел, поддерживая ее темп. Они шли по красивой тропинке, не говоря ни слова. Я следовала в нескольких шагах позади.

Птицы пели в ветвях. Рыба плескалась в пруду.

«Гертруда Хант» сообщила мне, что Ресвен с двумя сотрудниками покинул гостиницу через портал. Ресвен был прикован к Косандиону с тех пор, как они прибыли. Это был первый раз, когда он покинул гостиницу. Тони остался у портала, вероятно, ожидая возвращения канцлера.

— Дина, вы слышали о Сиз Латен? — спросил Косандион.

Забавно, я совсем не ожидала, что с меня будут спрашивать домашнее задание.