От заката до рассвета. Рост движения за освобождение животных. Взгляд изнутри

Я зашел в дом и вышел с черного хода, незамеченным подошел к загонам с северной стороны, снял там с привязи собаку и вернулся домой. Я поговорил с женой, и она сказала, что телефон нигде не работает. Я сказал ей, что нужно взять мой мотоцикл. Когда я вышел из дома и пошел к зданию, где стоял мотоцикл, те трое снова подошли ко мне. Собака все еще была со мной. Они сказали: «Возвращайся в дом, или мы тебя пристрелим. Мы не хотим сделать тебе больно, но если из-за тебя начнутся неприятности, мы сделаем». Прежде чем я вернулся в дом, я увидел еще троих или четверых людей возле амбаров. Оттуда доносилось много шума. Я вышел из дома через черный ход и дошел вместе с собакой до дома Эндрюсов в ста метрах от моего.

Там я встретил миссис Эндрюс и спросил, работает ли у нее телефон. Она ответила, что телефон не работает. Я сказал: “Вы не могли бы дать мне одну из ваших машин, чтобы я мог заблокировать выезд? Я заплачу за возможный ущерб”. Не успела она ответить, как я услышал звук отъезжающего фургона. Я подошел к воротам ее дома и увидел проезжавший мимо фургон, регистрационный номер KAY, по-моему, суффикс “Y”. Я вернулся на ферму. Там все еще был виден свет фонариков, поэтому я пошел по полям, чтобы меня никто не заметил. Я вышел на основную дорогу и постучался в два дома, прежде чем кого-то разбудил. Я воспользовался их телефоном и вызвал полицию. Я подождал полицейских там. Когда они приехали, я побежал к ним и сказал, что люди уехали буквально несколько минут назад. Я быстро обследовал ферму и заметил, что некоторых лис нет на месте, а ферме нанесен огромный ущерб. Исчезли тридцать лис, это £6000. Сумма нанесенного ферме физического ущерба составила £5787,5».

В течение часа группа уже вовсю ехала обратно в Шеффилд. Лис доставили в безопасное место, откуда развезли по хорошим домам сразу после реабилитации. Ликование от хорошо проделанной работы стерло из памяти офицера Ривз. Но она все помнила. Когда констебль наслушалась от коллег про рейд, она незамедлительно сообщила о встрече с фургоном начальству. Детективы из Уорвикшира связались с коллегами в Шеффилде, и кольцо замкнулось. Когда Хорбери вернулся со взятым напрокат фургоном, его уже ожидал торжественный прием.

Хорбери и его пассажирка Мэнди Бэррет были арестованы по обвинению в краже со взломом. Полиция ничего не выяснила про местонахождение лис или других участников их спасения, но обоим задержанным предъявили обвинения в сговоре с целью причинения незаконного ущерба и воровстве. Их выпустили под залог на очень жестких условиях. Спустя год с половиной и дюжину предварительных заседаний, наконец, начались слушания в Уорвикском королевском суде. Симпатизирующие заняли все места в зале.

По словам наблюдателей, показаниями Джилла манипулировали при помощи полиции. И хотя доказать наличие связи между фургоном и фермой было невозможно, это ничего не меняло: Мэнди Бэррет невинно составляла компанию Хобрери, когда он возвращал фургон, и имела на ночь рейда алиби, которое сторона обвинения не сумела оспорить. Что до самого Хорбери, то у него не было шансов. Ходили слухи, что ему светят полгода тюрьмы. Такой длительный срок объяснялся не освобождением лис, а угрозами насилия в адрес Джилла.

В день вынесения вердикта судья Майкл Харрисон-Холл, слабоумный дряхлый дуралей, который провел большую часть слушаний в состоянии клинической смерти, неожиданно ожил и преисполнился гнева и отвращения. Ему не нравились подобного рода нарушители, и он вознамерился всячески это продемонстрировать. Как говорили наблюдатели процесса, он весь покраснел, когда выплевывал сделанные выводы на свою встревоженную жертву: «Это было грубым нарушением права собственности. Ваши мотивы меня не интересуют. Вы виновны по обоим пунктам обвинения и отправитесь в тюрьму на два года».

Довольно забавно обвинять человека в нарушении права чьей-то собственности, когда владелец этой собственности считает нормальной практикой бить ее током в анальное отверстие, чтобы содрать шкуру.

Два года были диким наказанием за подобное нарушение и сигнализировали о новом, печальном этапе в истории, о скором пришествии которого возвещали еще приговоры активистам Лиг.

Обезьяны Силвер-Спринга

Хороший поступок по отношению к животному настолько же похвален, насколько хороший поступок по отношению к человеку, в то время как проявление жестокости к животному столь же скверно, сколь проявление жестокости к человеку.

Пророк Мохаммед