От ЖЖизни к жизни

Впоследствии ребята упрочили успех своего громкого спектакля. Они сделали, по сути, такой же «День выборов» и вполне могли бы продолжить спектаклем «День рыбака» или «День шахтёра». Но они успешно шагнули в киноиндустрию, экранизировав свои шоу, которые назвали спектаклями. На полках в домах моих знакомых я увидел DVD их фильмов рядом с дисками моих спектаклей. У них появились поклонники далеко за пределами Московской кольцевой. Поверьте, я недоумевал и по поводу успеха этих фильмов, но также был искренне рад тому, что не поддержанные никем, самостоятельные, упорные провинциальные ребята добились изрядных успехов в столице и даже за её пределами. Во время разгула пошлого юмора они были остроумны и даже свежи. Ну просто не мой юмор! Что тут поделать? Сам виноват.

И опять профессиональное теперь уже киносообщество отказалось серьёзно отметить их кино. Если бы помимо растущей популярности подоспело ещё и признание коллег! Но этого не случилось.

Надо отдать должное «Квартету И», они всё время шли своим путём, между эстрадой с КВНом и искусством, придерживаясь при этом передовых течений. Грандиозный успех «Комеди Клаба» они пережили стоически, продолжая работать в своём направлении, воспитывая и наращивая свою публику. Поэтому они так же спокойно пережили и сам «Комеди Клаб», который уже безвозвратно выпал из актуального пространства.

«Квартет» удержался от целого ряда соблазнов. Какое-то время он колебался между тем, куда стремился «Комеди Клаб», и искусством. «Квартету» явно хотелось оглушительного успеха, славы, узнаваемости и больших денег.

Но не любой ценой! Точно не ценой расставания со своей средой, а главное – со своей публикой. («Комеди Клаб» со своей публикой без колебаний расстался, предпочтя деньги.) В искусство «Квартету» шагнуть хотелось. Это вполне понятно для тех, кто пытается расти. Но они не знали, как это сделать, и опасались безденежья, поэтому продолжали делать аморфные и небрежные, но с претензией на искусство постановки, которые искренне считали спектаклями. О, если бы у них было признание критики, парочка премий или лауреатство какого-нибудь большого фестиваля… Уверен, их следующий шаг был бы иным.

И вот они решили расстаться с эклектикой и сделали, по их мнению, бескомпромиссный драматический спектакль, то есть осуществили первый шаг в искусство: выпустили свои знаменитые (без всякой иронии) «Разговоры мужчин…» И их тут же сравнили с тем, что делаю я. Сказали, что они взяли мою манеру и мой способ сценического существования.

Я много раз в 1999-м после выхода спектакля «Как я съел собаку» слышал о том, что кто-то копирует мою манеру, стиль, способ и так далее. Но с «Квартетом И» это получилось наиболее масштабно. Я же в защиту «Квартета» скажу: сознательно ничьей манеры они не копировали, у них это получилось само собой. Кто бы ни изобретал самостоятельно велосипед, он получает всё равно велосипед. И хоть вновь изобретённый велосипед имеет свои особенности, он остаётся велосипедом. Но изобретателю ведь не важно, что велосипед давно изобретён.

Кто бы ни попытался говорить собственным голосом о самом себе… Говорить, так сказать, безыскусно, по возможности откровенно и прямо… Его тут же в нашем контексте будут сравнивать со мной, и ему несправедливо будет приписана моя манера.

Почему же тогда меня огорчает сравнение того, что я делаю, с «Квартетом И»? А потому, что такое сравнение говорит о крайне поверхностном понимании, поверхностном и упрощённом. Такое сравнение говорит о видении исключительно элементарных и внешних признаков: мол, если говорит о себе, своими словами, копается в деталях – это как Гришковец. Ни суть высказывания, ни образ, ни тип героя, ни язык, ни масштаб, ничто сравнивающим не важно – они ничего этого не различают.

Разве не удивительно, что спектакль, в котором говорят как минимум четыре человека, сравнивают с деятельностью практически тотального сценического одиночки, то есть меня? Нет, не удивительно! У «Квартета И» и в спектакле «Разговоры…», и в фильме «О чём говорят мужчины», снятом по этому спектаклю, в действительности нет никаких разговоров. Точнее, разговоры есть, а диалогов нет. Нет и в помине! И четырёх главных персонажей нет, а есть лишь монолог, расписанный на четыре голоса. И один, составленный из четырёх человек, персонаж.

Но как монолог этот не имеет осмысленной композиции, так и составной персонаж в одного цельного героя не складывается. Я хорошо знаю, о чём говорю, сам этим занимался ещё двадцать лет назад.

Если бы вы видели мои ранние спектакли ещё кемеровского периода, например «Люди в поисках гармонии», вы бы поразились сходству некоторых фрагментов. В частности, в том спектакле был эпизод, где четыре персонажа вспоминают вчерашнюю вечеринку, составляя картину произошедшего из кусочков пьяных воспоминаний. Этот фрагмент лёг бы в текст квартетовского спектакля или фильма как органическая его часть.