От звезды и до воды

Вернувшись домой, она проведывала Вербу, снова давала ей корма и доливала воды, которую приходилось таскать ведрами из колодца. Правда, на второй неделе Муся нашла в сарае тачку и приноровилась возить ведра в ней. Затем она не спеша ужинала, мыла посуду, ныряла под одеяло и погружалась в какой-нибудь хороший фильм, благо мобильный Интернет ловил в доме отлично и, подключив ноутбук к телефону, можно было выходить в мировую паутину без малейших проблем. Часов в десять вечера Муся уже всегда спала.

За те две недели, которые она провела в своем новом жилище, она настолько свыклась с окружающей ее обстановкой и новыми повседневными ритуалами, что вся прошлая жизнь – кипучая, энергичная, полная света, звуков, запаха бензина и круговерти дел, теперь выглядевших пустыми и никому не нужными, – казалась ей миражом.

Нынешняя Муся, с похожим на мочалку «конским хвостом» на голове, ненакрашенными глазами, обрезанными под корень ногтями и загрубевшими мозолями на ладонях, была совершенно не похожа на себя прежнюю. Однако спортивный костюм, мерный распорядок дня, ежедневное меню, в котором не находилось места итальянской пасте с морепродуктами или японским роллам, отчего-то вовсе не мешали новой Мусе чувствовать себя счастливой, а точнее, безмятежной.

Впервые за много лет не надо было вскакивать по звонку ненавистного будильника, куда-то бежать, постоянно чему-то соответствовать, вылезать из кожи, чтобы оценили и заметили, торопливо и жадно зарабатывать деньги, которые и нужны по большому счету были только для того, чтобы продолжать этот бессмысленный, как оказалось, бег по кругу.

Без всех этих наносных атрибутов успеха, оказывается, вполне можно было жить. Дышать холодным, очень чистым воздухом по утрам, долго обнимать конскую морду, слыша, как Верба стрижет ушами, выполнять простую работу, оставляющую голову и сердце свободными от всякой чуши, есть простую еду, гулять по бескрайним полям, наблюдая, как где-то далеко-далеко небо стыдливо целуется с землей, немного конфузясь, что нарушило правило и сняло маску.

Маску Муся не носила, хотя перед поездкой в отпуск, когда она еще надеялась, что он состоится, купила их с полсотни и, разумеется, привезла с собой. Просто в деревне, где она все время была наедине с собой, маска оказалась совершенно ни к чему.

О будущем Муся совершенно не беспокоилась. Она была уверена: что-то обязательно будет, а планировать это что-то теперь совершенно бесполезно. Первый вариант – весь этот карантинный кошмар кончится, и можно будет вернуться на работу. Тогда у нее будут деньги, чтобы продлить аренду домика и остаться тут жить, потому что ей тут нравится, а летом здесь и вообще станет, наверное, просто чудесно. Второй вариант – все не кончится. Значит, тогда хозяйка Вербы еще раз привезет корм и продукты, потому что все еще не сможет к тому времени продать лошадь, а на продление аренды нужно будет найти деньги. Например, продав валюту, отложенную на отпуск.

Что будет, когда и эти деньги кончатся, Муся впервые в жизни не думала. Смешно было об этом размышлять в нынешних обстоятельствах. Каждый день она узнавала о том, что заболел кто-то из знакомых. В этом не было ничего удивительного, ее друзья и коллеги много путешествовали по миру, часто и с удовольствием общались, то есть относились именно к той категории людей, которые становились жертвами новой болезни в первую очередь.

Совершенно не переживая за себя и хваля за решение, которое спустя две недели деревенской жизни показало, насколько оно мудрое и правильное, Муся немного волновалась лишь за маму с бабушкой, но те по телефону успокаивали свою девочку, как могли. Мол, у нас тут не Москва, ситуация спокойная, мы сидим дома, выходим только за продуктами, бережемся, руки моем, рекомендации соблюдаем, чего с нами сделается. И Муся старалась верить, что все действительно будет хорошо.

Сегодня начиналась третья неделя ее добровольного заточения, которым она совершенно не тяготилась. Жизнь вокруг замерла так, что в возникшей пустоте слышно было звенящую во все еще морозном поутру воздухе паутину, жужжание просыпающихся на солнце мух у стены сарая, робкое движение распускающихся из почек листьев. Или это не карантин, обостряющий восприятие жизни, тому причиной, а просто деревенская тишина, к которой Муся так и не привыкла? Она не знала.

С утра отчего-то отчаянно захотелось шарлотки. По-честному, яиц в холодильнике из привезенных трех десятков оставалось не так уж много. Что ж, рано или поздно, но надо будет доехать до магазина в соседней деревне. Она почистила и порезала яблоки, быстро приготовила тесто, залила его в форму, которая нашлась на кухне, поставила в духовку и побежала кормить Вербу, которая уже нетерпеливо перебирала ногами в стойле, поджидая припозднившуюся хозяйку.

– Здравствуй, Вербушка, – ласково сказала Муся, погладив лошадь по шелковистой морде. Та в ответ ткнулась девушке в щеку, поздоровалась. – Сейчас завтракать будем.