Отблески лунного света

– Об этом подумаем, – сказал он улыбаясь. – Но в данный момент...

– Подождите, – проговорила она.

– Но я не хочу ждать.

Сибилла хотела знать больше, но задавалась вопросом, а стоило ли это того, чтобы нажимать на него больше в их первую брачную ночь. Когда он стоял у кровати так, как это делал сейчас, ей больше всего хотелось, чтобы он подошел поближе.

Он сказал мягко:

– Даже Файф не станет придираться к тому, что я уехал, если я объясню ему позже, что я захотел увести вас подальше от всех этих слухов. Я надеюсь, что мы сможем достигнуть Элайшоу не позднее чем через день, поскольку не будем подстраиваться под интересы моей матушки.

– Помилуйте, но ведь это больше, чем тридцать миль, вы понимаете? И что насчет Амалии?

– Ну... Гарт будет очень внимательно за ней следить. И мы поедем по главным дорогам, потому что так мы сможем покрыть это расстояние быстрее и менять лошадей чаще. Таким образом, этот путь будет более длинным, но более быстрым.

Она подумала о том, что Изабелла путешествовала быстро потому, что ее охрана вела вереницу дополнительных скакунов на тот случай, если чья-то лошадь поранится или устанет.

– Я действительно теперь верю, что вы смогли бы съездить в Элайшоу и назад через четыре дня, сэр, но вы понимаете, что в таком случае вы не сможете отправиться в Хантли вообще?

– Если вы окажетесь правы, и Кит – это Кэтрин, тогда подобный вопрос будет спорен, но тогда-то и стоит об этом думать.

– Но вы же не предполагаете, что это она.

– Я думаю, что она может иметь информацию, которая может быть полезна нам в том, где сейчас находится Кэтрин. Даже исключение этой возможности поможет. В любом случае я могу послать записку в Окснем, поэтому Колвиллы смогут отправиться в Хантли вместо меня, если потребуется, а я скажу Файфу, что действия разбойников держат меня в Элайшоу. Действительно, миледи, не может же он ожидать, что я буду у него на службе в то самое время, когда я должен обеспечивать охрану границы.

Она понятия не имела, чего Файф ожидал от него, но не могла не думать о том, что затевается какой-то заговор.

– Значит, все это можно устроить, сэр? – Сибилла приспустила покрывало, освобождая ему место.

– Вы можете на это надеяться, – сказал он, открепляя от пояса штаны и позволяя им упасть на пол.

Она обнаружила, что он был, конечно, уже наготове.

Саймон услышал, как она задержала дыхание, и увидел, что глаза ее расширились. Ее огромные зрачки казались черными, с отливом серебра, они походили на зеркала, и он мог видеть в них отражение ближайшей свечи.

Ее красота ошеломляла его, как это происходило всегда, и ожидание прикосновения к ней возбуждало его настолько, что он едва помнил себя, когда она показала ему жестом, чтобы он опустился на кровать.

Он откинул одеяло, обнажив ее роскошное тело, и стал смотреть на нее, как когда-то на озере при лунном свете. Снова то первобытное чувство, которое охватило его в первый раз, пробудилось к жизни, он сжал ее в объятиях и приблизил свои губы к ее губам, глядя ей в глаза. Когда же она придвинулась к нему, он поцеловал ее, и его язык стремительно проник сквозь мягкие губы внутрь. Он гладил ее тело, смакуя его гладкие изгибы, и продолжал целовать. Его левая рука оказалась в ложбинке между ее грудями, находя эти формы очень привлекательными, и когда, перебирая пальцами, он переместил губы к ее соску и стал мягко целовать ее грудь, то услышал ее стон и почувствовал, как ее бедра прижимаются к нему.

Она корчилась от желания, а он смаковал ее мягкое удушье и трепет.

Он ожидал от нее девического сопротивления, однако она не выказала его.

Все ее мысли были теперь обращены к тому, что делали его руки, и она тоже стала гладить его. Она знала, что его тело было твердым и мускулистым, но не предполагала, что кожа могла быть такой мягкой и гладкой, а живот будет похож на скалу.

Его губы и язык опустились к ее животу, заставляя ее вновь задыхаться, и с удивлением она подумала, как это было бы на вкус, если бы она сделала это с ним. Ее пальцы, запутавшиеся в его волосах, будто собирались остановить его, если он сделает что-то, что ей не понравится. Неожиданно его рука переместилась туда, где соединялись ее ноги. Удивленная, она напрягалась, а ее пальцы вцепились ему в волосы. Он продолжал целовать ее, перемещаясь вверх к ее груди, в то время как его рука осталась там же, где была, медленными, но уверенными движениями касаясь ее плоти. Он вновь целовал ее грудь, будто ребенок, а затем, расслабив этим ее, опять впился в рот. Неясное понимание происходящего заставило ее выпутать пальцы из его волос и переместить руку к его плечу. Когда она это сделала, его рука переместилась ниже, а палец проник между ног и стал ласкать ее, заставляя ее вновь почувствовать удушье.