Отбор без права на поражение

На что угодно, ответила бы я, если бы мне не было так страшно и гадко, но Ихтар не ждал моего ответа. Его рука легла мне на шею, большой палец погладил дрожащие вены, а потом ладонь опустилась ниже, к завязкам на больничной робе. И без того хлипкий узел легко распустился.

Не дышала. Не двигалась.

— Разденься, — мягко сказал Ихтар, не прибегая к магии Арф’Хейлов.

Посмотрела на открытую дверь в палату, мечтая, чтобы кто-то пришёл и спас меня.

Древний проследил за моим взглядом и с пониманием предложил:

— Смущает? Я закрою.

Щелчок замка отсёк от меня весь оставшийся мир и надежду.

Дрожа от ужаса и невыплаканных слёз, я стянула сначала один рукав, потом второй.

— Убери волосы. Мешает.

Откинула их назад, не в силах заглянуть в глаза Арф’Хейлу от стыда и унижения.

— Скажи мне, Ли, если я попрошу тебя о большем ради Джета. Скажем, отдаться мне прямо здесь на этой койке. Ты сделаешь?

Молчала. Разве, ему не очевиден мой ответ?

— Говори!

Кивнула, перебаривая отвращение уже к самой себе, а не к Ихтару.

— Говори вслух! Скажи.

— Да.

— Полностью. Скажи, я бы переспала с Ихтаром Теанваном, чтобы спасти Джета Лоулесса.

Повторила слово в слово, умоляя небо, чтобы все это так и осталось в сослагательном наклонении, чтобы древний не посмел воспользоваться моим положением.

— Видишь, что он сделал с тобой, Ли. Суда ещё не было. Лоулесс просто находится под следствием, и тебе ли не знать, как газетчики раздувают новости, придумывая сенсации, как та, о якобы твоих настоящих родителях. Твоя слепая покорность ничем не отличается от покорности тех Валай Клао, кого выпустили из заточения. Это так просто, Ли, плыть по течению, качнуться по ветру, не выбирать, согласиться, чтобы выбирали за тебя. Еда, внешность, пара. Что в тебе настоящего? Где кончается образ, созданный Джетом, а начинаешься ты?

Я не знаю, но Рилтар знал, но он ушёл.

— Подумай об этом, безликая, и реши на чьей ты стороне.

— Предлагаешь выбрать тебя?

— Предлагаю трезво посмотреть на своё окружение и не жить в иллюзиях. Что мешало Джету обратиться к властям за помощью, когда он нашёл на улице голодного и измученного ребёнка?

— Он боялся, что меня вернут к прежней приёмной семье, которая мучила меня. Кто бы поверил нам? Уголовник и маленькая девочка.

— А он пытался, Ли? Хоть раз? Или иметь под рукой маленькую Валай Клао ему тоже было выгодно. Как часто ты ломала свои детские косточки, просовывая руку между прутьев решеток магазинов, отключая сигнализацию? Просто поразмышляй об этом на досуге и оденься, пожалуйста. Я не собираюсь принуждать тебя, я не Джет Лоулесс, хотя силы и власти у меня куда больше.

Он ушёл. Оставил меня один на один с гнетущими мыслями. Картинки моего детства больше не казались мне такими милыми и добрыми, а собственная жизнь в итоге превратилась в трагикомедию. Я, ведь, на самом деле чуть не сделала это с Ихтаром Теанваном, даже не будучи уверена, что он поможет.

Подняла над собой руку, вспоминая те самые переломы, как я вытягивала мышцы, кожу, кости. Как долго не могла вернуть форму руками, как в конечно счете потеряла и забыла себя настоящую.

Я долго смотрела на свою бледную нездоровую кожу со вспухшими темными венами.

Вызвала медсестру и попросила вернуть капельницу на место. Как приятно принимать решения самой.

Глава 12.4

Меня никто не держал взаперти. Никто не охотился и не покушался. В клинике Святого Локтара я впервые почувствовала свободу. Мной не помыкали, не манипулировали, не стирали память, насколько мне известно. У меня появилось время побыть один на один с незнакомкой, носящей мои ботинки, и пока эта девушка совсем не нравилась мне. Она оказалась слабой, внушаемой и лишённой даже намёка на гордость. Глядя на себя в зеркало, я подолгу пыталась отыскать в себе то, за что меня полюбил Рилтар, и любил ли он меня вообще?

В Империи не знали о настоящей мне, потому даже случайные журналисты, приходившие взять интервью у Ихтара, не обращали на меня никакого внимания. Персонал, работающий на семью Теанван, не болтал лишнего, а подкупить их ни у кого бы не хватило денег. И без того искушённые щедрым жалованием и благосклонностью Дома, они были безгранично преданы своему Лорду.

С каждым днём, проведённым здесь, я, к своему удивлению, всё больше убеждалась, что Ихтар не самый плохой представитель древних. В его клинике проходили лечение не только аристократы, но и малоимущие, и для всех были одинаково комфортные условия. Я честно искала подвох во всем этом, но счастливые слёзы исцелившихся не давали мне усомниться: тут правда помогают абсолютно всем. Даже потерявшие надежду не заканчивали свои дни в забытыми всеми Богами хосписе. С ними были рядом, им облегчали уход.

Я таскалась с процедуры на процедуру, зависала в комнате отдыха или больничной столовой, где кормили не хуже, чем в ресторане. За мной никто не следил, и даже камеры в коридорах казались простой формальностью, а не попыткой влезть в чью-то личную жизнь.