Отбор для Короля волков

Аглая разодрала его рубашку и закусила губу от шока. На его груди, напротив сердца белел шрам от ожога. Ее имя… Он выжег на себе ее имя…

Аглая стянула свитер и отбросила в сторону. Его полубезумный взгляд замер на ее животе, на черной татуировке.

— Ты должен мне пять лет любви… Прямо сейчас…

Он зарычал, снова перевернул ее на спину и набросился на губы звериным поцелуем. Это была одержимость. Сумасшествие. Это была любовь.

Дождь хлестал по телам, соприкасался с горящей кожей и превращался в пар.

Аглая царапала его кожу до крови. Кричала, срывая голос.

И жадно ловила его хриплый шепот:

— Моя… моя… моя…

Эпилог

Несколько дней спустя…

Кровавый Король — так его теперь называли. Катонского палача словно никогда и не существовало. Стерлось все, что было до кровавой резни в славном княжестве Фьорир.

Теплая ладонь сжимала ее руку. Длинные пальцы все время скользили по коже, гладили, ласкали. Он постоянно прикасался к ней. Безостановочно. Аглая пугалась того, как быстро к этому привыкает. Она становилась болезненно зависима от его касаний.

Внизу вспыхнули яркие искры, как по волшебству зажегся огонь. Два акробата в пестрых нарядах, дурачась и шутя, выполнили невероятный трюк.

Зрители громко ахнули, загалдели и одобряюще захлопали в ладоши.

Аглая повернулась к Дамазы, чтобы узнать, нравится ли ему представление. Но он смотрел вовсе не на площадь, где артисты старательно заводили толпу, а на нее. Не отводил взгляд и даже не пытался сделать вид, что ему интересно то, что происходит внизу.

Она замерла, всматриваясь в его суровые и резкие черты. Он тут же напрягся и нахмурился.

— Что? Что-то случилось? — Тревога в его голосе резанула по сердцу.

Аглая покачала головой:

— Тебе не нравится представление?

Он вздернул брови, но все же немного расслабился.

— Нравится.

— Но ты ведь даже не смотришь…

Он наконец улыбнулся. Скупо. С трудом. Но с затаившейся в уголках губ нежностью.

— Смотри. Тебе должно понравиться.

Аглая погладила его щеку:

— А ты?

— Я уже вижу все, что мне нужно. Смотри. Начинается.

Аглая отвернулась и послушно посмотрела на площадь. Представление под открытым небом. Вышитые ткани и расписные доски вместо декораций. Яркие до рези в глазах костюмы. Гротескный макияж. Примитивный театр. Самый прекрасный на свете театр.

Артист в забавном длинном колпаке страшным шепотом объявил, что сейчас они все услышат таинственное сказание о Замухрышке Маарет. Хлопнула невидимая хлопушка, и в воздух взвился ураган из блесток.

Толпа одобрительно засвистела. Громче всех кричала Николетта. Аглая взглянула на девушку. Та хлопала в ладоши и что-то громко объясняла маленькому мальчику, устроившемуся у нее на коленях. Мальчик хихикнул, рассмеялся и попытался переползти на колени к Йелеку, сидящему рядом.

Аглая улыбнулась, не понимая, какое чувство ее одолевает больше: радость за подругу или горький страх от того, что может никогда не стать матерью. Мысль об их с Дамазы детях стала ее навязчивым желаем.

Представление началось. На деревянной сцене появилась едва узнаваемая в гриме Берта, и толпа снова захлопала в ладоши. Аглае было ужасно интересно услышать эту сказку, но ее голова думала совершенно о другом.

Мысли понеслись в опасном направлении, уволакивая за собой.

Она снова узнавала этот мир. Заново знакомилась с Дамгером. За пять лет он изменился. Изменилось все. Она попала в совсем иную реальность. То место, в котором она умерла, больше не существовало. Во всех смыслах. И причиной стал Дамазы.

Угрозами, мольбами, хитростью, но она выведала у Лазажа обо всем, что происходило здесь. Старик рассказал. Она подозревала, что не услышала самых кровавых подробностей, но и без того от его слов до сих пор стыла в жилах кровь.

В ту секунду, когда ее тело рассыпалось на миллиарды черных пылинок, Дамазы утратил разум. Его человеческая часть словно перестала существовать. Остался лишь зверь, одержимый жаждой убивать. Фьорир оказался залит кровью. И хоть это была кровь зачарованных ведьмами людей, которых уже невозможно было спасти, об этом теперь боятся вспоминать.

Тогда самым страшным ужасом для людей стали не ведьмы, а Волчий Принц. Он сжег, спалил дотла зал, в котором она умерла. От крепости вообще остались лишь руины. С маниакальной жестокостью он уничтожал все, что было связано с ее смертью. Как будто так мог вообразить, что она все еще жива.

Фьорир превратился в одно большое кладбище. Воины из клана Кровавых Охотников отстояли княжество, уничтожив опоенных зельем людей. Их оружие, зачарованное Аглаей справилось с призраками мертвых ведьм. Но цена…

Скольких тогда уничтожил Дамазы, не говорил никто. О нем вообще говорили только шепотом и точно зная, что он не услышит.

Кровавый Король… Все кланы признали его своим правителем. Даже одержимому и практически утратившему рассудок, они готовы были ему поклоняться. Наверное впервые за всю историю существования оборотней, короля выбирали не поединком.