Отбор не приговор

Лотанари не сомневалась: ее ждут. Лима. Идрис. Идрис!

События последних дней молнией пронеслись перед ее мысленным взором, и принцесса закричала. Она кричала и кричала, и темнота вокруг нее как будто пошла рябью. Но леди Шан Нейрин не видела этого, она просто захлебывалась своим горем.

Горло обожгло болью.

— Я скорблю с вами, Лимаатрис. Но леди Шан Нейрин уходит сама. Мы не способны удержать добровольно уходящую душу.

— То, что вы ни на что не годитесь, я уже поняла. Лота боец, а не трепетная фиалка, — прорычала Лима.

И Лота вновь ощутила это странно-приятное чувство. Боец — сомнительный комплимент для принцессы. Для женщины. Но…

— Ты еще укуси ее для полноты картины, — хрипло произнесла Лотанари, превозмогая сухую, скребущую боль в горле. — Почему я ни драрха не вижу? И не чувствую?

— У вас на глазах повязка, — произнесла незнакомая принцессе эльфийская целительница. — И мы вас обездвижили — вы пытались расцарапать себе грудь. Сейчас я…

— Выйду вон, — зло произнесла лисица. — Как я понимаю, Лота «передумала уходить», а значит, нужды в тебе больше нет.

— Но…

— От стертых ног еще никто не умирал, клянусь Лесом и своей душой — ты будешь первой целительницей, которая получила под зад ногой.

— Не первой, — хмыкнула эльфийка.

Однако Лота услышала шорох одежд и стук двери. А через мгновение она ощутила свое тело — тупую ноющую боль в ступнях, саднящие царапины на груди и подозрительную резь в глазах.

— Давай-ка я тебя напою.

Кислый напиток успокоил горло, и Лота смогла задать два самых важных вопроса:

— Что с Идрисом и что с моими глазами?

— Ты умудрилась чем-то отравиться, — поспешно ответила лисица. — Я сейчас сниму повязку и наложу новую. Иначе ты рискуешь потерять зрение.

— Идрис говорил, что Каменная Россыпь сочится зеленым туманом. Почему ты не говоришь, что с ним?

Матрас заколыхался, как будто Лима присела на кровать. И через мгновение Лота ощутила, что подруга взяла ее за руку.

— Тебе нельзя волноваться. Если ты заплачешь, то слезы вступят в реакцию с мазью.

В голове у Лоты мгновенно стало пусто и звонко. Нельзя волноваться. Слезы. Оплакивают мертвых, верно?

— Они нашли его тело? Я уже плачу, Лима, — глухо произнесла Лотанари. — Не молчи.

— Тело не нашли. Только место, где… Где его… Место, где он сражался. На самом деле поиски продолжаются. — Лимаатрис крепче сжала ледяную ладонь Лоты. — Никто не сдался. Просто я считаю, что пытка надеждой — слишком жестоко.

Лимаатрис говорила что-то еще, но Лота не слушала. Она погрузилась в апатию, и даже легкое жжение в глазах ее не напугало. Слепота? Что ж, это не так и страшно. Есть деньги, если понадобится, то отец перечислит еще. Пришлет верных слуг. Жизнь будет безрадостной.

«Жизнь уже безрадостная», — отметила Лота.

— Если бы он не потратился на телепорт, мог бы выжить, — кое-как выдавила она. — Ему ведь пришлось пробивать телепорт сквозь притяжение этого дрархова озера.

— Если бы Плетущая Путь не возомнила себя вершительницей судеб, — поправила ее Лима, — то вы бы не оказались посреди дрархова озера. И вам бы не пришлось возвращаться пешком. И ему бы не пришлось пробивать портал. А вообще, знаешь, ты-то человек, не лесная жительница. Попробуй поверить, что он вернется. Вдруг у тебя сработает? Они не нашли его ни живым, ни мертвым. Но зато они нашли всю стаю вилкулов. Мертвую стаю. Сейчас поисковые отряды прочесывают лес — вдруг он телепортировался куда-то?

Нельзя сказать, что после слов Лимы в душе Лотанари разгорелась надежда. Нет. Но какой-то крохотный огонек появился, да. Робкое и дрожащее пламя, которое было готово погаснуть от любого случайного сквозняка — вот что загорелось в душе Лоты.

— Вылезай из постели, я расчешу тебя, а потом почитаю об эльфийских традициях. Я нашла настоящую, нормальную книгу. Там, кстати, целая глава посвящена волосам. Хочешь послушать?

— Ну, если волосам, то, конечно, хочу, — через силу улыбнулась Лота.

Действительно, люди ведь не хоронят любимых раньше времени? А она, Лотанари Шан Нейрин, определенно человек.

Лимаатрис развила бурную деятельность — вытащила подругу из постели, обдала ее очищающими заклинаниями и усадила в кресло. После чего лисица выпорхнула в гостиную, где-то там она бросила «Эльфийский этикет в примерах». Ожидая, пока вернется Лима, Лота осторожно поглаживала пальцами обивку кресла. Леди Шан Нейрин пыталась понять: обострились ли ее чувства в связи со слепотой? Или должно пройти больше времени? Или слепота не должна быть временной?

"Я готова думать о чем угодно, но только не об Идрисе", — подумала она и вдруг пожалела, что он не заплел ей косу. Если в эльфийском этикете волосам отведена целая глава, значит, это было что-то важное. А она отмахнулась. Даже не отказала, а просто не подумала, не придала значения. Не спросила. Эти "не" могут превратиться в преследователей, которые разрушат всю ее жизнь.