Отбор огненного дракона. Путь в столицу (СИ)

— Вы забываетесь, — тон, с которым произнес слова Шатильен, грозный маг, заставили Веню спрятаться у меня за спиной. Но меня несло, я продолжала стоять на своем.

— Я отношусь к вам с уважением и благодарна за доброту, что вы проявили к нам. Но это не значит… — заставила себя взглянуть в черные, грозовые глаза мага, — что это дает вам право относиться несправедливо к тем, кто служит вам добросовестно, со всем старанием.

Шатильен молчал. Его сведённые брови были красноречивее слов. А тишина, что повисла между нами, пугала.

Зная мой упрямый характер, братишка попытался призвать меня к смирению, тихонько хрюкнув из-за спины:

— Хрю! Хрю!

Бровь мага взметнулась к середине лба, где затаилась морщинка. Ой, кажется, он это воспринял на свой счет. Только не это!

Венечка тоже сообразил, что брякнул лишнего. Порой он тугодум, но что касается опасности, чует чуйкой, какая вырабатывается у слуг. И хотя я никогда не обижала брата, от Дариды он усвоил многие тонкости.

— Простите, — братишка выглянул из-за моей спины. — Это я Нике. Хотел напомнить, что если она будет вредничать, ничем хорошим это не закончится, и вы превратите её в свинюшку.

— Веня! — Я притопнула ногой. Однако мага ответ братишки развеселил.

— На что мне два поросенка? — усмехнулся он, зажимая роскошную трость подмышкой. Он даже руки начал потирать, будто готовясь к магии.

— Значит, не превратите? — засияли глазенки Вени.

— Я подумываю о двух ослах.

Ехидства в словах Шатильена братишка не заметил, втянул голову в плечи, а вот я уловила.

— Разве вы не предпочитаете благородных жеребцов? — Вернула магу насмешливую полуулыбку.

— Из Вени определенно не выйдет. — Он прищурился, будто прицениваясь к возможностям брата. — А из вас… Если только норовистая лошадка, опять-таки похожая на ослицу.

— Какой хозяин, под стать ему и слуги, — выпалила я. Приготовилась к гневу, к чему угодно, но только не к смеху.

Шатильен захохотал, громко, заразительно, от души. И его недовольство растаяло, словно туман.

— Я не ошибся. Вы именно то, что мне нужно. Поэтому потрудитесь выполнить задание, если желаете получить хранителя.

— Вы отдадите его сразу, как только мы выполним поручение? — уточнила я деловито, изо всех сил стараясь уберечь себя и брата от коварства Шатильена. С хитрыми магами всегда стоит быть начеку.

— Поручение растянется во времени. Но когда я достигну цели, да. Получите хранителя, вознаграждение и вольны будете идти на все четыре стороны.

— Клянетесь? — Я была настроена получить магические гарантии. И, о чудо, маг кивнул.

— Да! Если клянетесь стараться так, как будто стараетесь для себя.

— Если это не нарушает законов королевства, клянусь, — приложила я руку к сердцу.

— Принято, — Шатильен кивнул. Скорее, чтобы смахнуть с лица упавшую темную прядь, чем для магического эффекта. Но я ощутила на запястье легкое жжение. Именно там, где еще недавно он касался меня.

Приблизила руку и увидела знак магического обета.

Вот же коварный!

— Что ж, за дело…

***

— Тебе не кажется, что дело обернется хлопотами? — Веня шёл рядом и ворчал.

— Кажется, — отозвалась я. — Но ничего не поделать.

— А, может, ну его… — Не успел договорить и осекся, поймав мой строгий, возмущенный взгляд.

— Я умру, но хранителя не брошу! — отчеканила я по слогам, чтобы он зарубил на носу и больше не говорил глупостей.

— А я и не говорил про него. Я про страх, ну его! Всё будет хорошо! Уверен. — Братишка ускорил шаг.

Что Веня хитрил, подтверждал румянец во всё лицо и красные уши. Он предлагал именно бросить хранителя.

Увы, брату не понять, что отказаться от него — это как ополовинить себя, лишиться самого близкого друга, отказаться от чести, предать верного защитника, оберегавшего замок веками…

Рассуждая, на что я готова ради хранителя, я шагала по незнакомому городу.

Путь предстояло держать до шпиля городского храма, потом нам следовало спуститься к набережной, где располагались самые богатые дома, и разыскать виллу с морскими нимфами на столбах, и всеми правдами-неправдами устроиться туда в услужение.

— Думаете, нас пустят на порог? — усомнилась я, услышав, что Шатильен желает, чтобы мы просочились в богатый дом.

— Вы выглядите настолько убогими, что внушаете доверие, — припечатал он нас.

Вспоминая его слова, я злилась. И злилась тем сильнее, чем ближе мы приближались к особняку, который был приметен издалека.

Огромный каменный дом с богатой, даже чрезмерной лепниной. Её было слишком много. Даже парадные ворота были настолько вычурными, что бросались в глаза, не говоря уже о каскадах журчащих фонтанов.

— Вот же живут люди! — восхитился Веня. Подошел ближе, но едва протянул руку к воротам, как из ниоткуда выскочил страшный дядька в синей ливрее и рявкнул:

— Прочь, оборванцы!

Слуга выглядел свирепым, недобрым человеком, но я так хотела вернуть стража, что готова была рискнуть — броситься к мужчине, чтобы только уговорить взять нас на службу. Но Веня схватил меня за юбку.

— Стой! Для слуг другой вход!

Мы побрели вдоль ограды.