Отбор сокровища у нагга

Настала моя очередь танцевать с главным покупателем.

Некие приличия все же соблюдались. Визирь не держал своих претенденток в избранницы за голые руки, это строго запрещалось, все делалось через платочек. Танцующие держали его за концы.

Ни один нагг-бей не возьмет в жены наггиню, если кто-то до него поставит на ней свой знак. После этого женщина для него уже не будет сокровищем, она автоматически станет чужой драгоценностью. Конечно, бывали случаи насильственного отъёма девушек, жен и даже кражи невест, в особенности дочерей до того момента, как жених и будущий муж поставит на ней свою метку. А бывало, что и метка не смущала охотника до чужих сокровищ, особенно если он возомнил, что по какой-то причине наггиня должна стать именно его и ничьей больше.

Но в наше время – это редкий случай, позорное наследие прошедших веков, остатки диких нравов. Как и положение женщин в империи.

Так что официально я еще отцова дочь, а не мужняя жена. Но по факту я уже запроданный товар. Надо было морально подготовиться к тому, что вскоре вся моя свобода закончится.

Мысли текли плавно и заторможено, как танец, поэтому я не сразу осознала, что визирь заговорил со мной. К великому недовольству, наследнику пришлось повторить свой вопрос, который я также не услышала. Шахзаде решил, что я абсолютно глупа, словно пенек, то есть идеальная женщина, и вместо моего ответа стал рассуждать сам.

Да, в этот момент я представляла из себя образец совершенной наггини. Тупа как пробка, застенчива, как пансионерка, впервые попавшая в общество мужчин, наивна, словно новорожденный котенок. Более того, настолько глупа, что не способна и двух слов связать, кроме «да, мой господин!», и любой, даже самый заурядный нагг-бей, трижды выигравший конкурс идиотов, сможет без труда блистать на моем фоне. Какое там блистать, любая тупость, сказанная им, против моего блеяния покажется высокоинтеллектуальной беседой. Наставницы академии невест могли бы мной гордится. Стопроцентный эффект достигнут. Оставалось только радоваться произведенному эффекту, покупатель доволен, он берет.

Берет? Что берет? Меня? Все во мне ликовало – неужели я понравилась принцу? Неужели у меня получилось? Это шанс воплотить мой план в жизнь!

Требовалось вернуться с небес на землю и вникнуть в ситуацию. Черт, надо сосредоточиться. Главный визирь продолжал свои рассуждения.

– Нет, мне, собственно, неважно, ты или кто-то другая. Моя женитьба – дело решенное. По чести сказать, я терпеть не могу дешевых торговок с окраины империи. Они выставляют себя и свои прелести, как пекарь выставляет на прилавок хлеб, маменьки и папеньки потакают подобному поведению. – От этих слов у меня сердце упало в пятки. Стало так гадко, неприятно. Хотелось закричать ему в лицо: А кто виноват? В том, что мне приходится продавать себя, как женщинам из бедных районов, оставшимся без мужчин? Если бы они хотя бы смогли зарабатывать самостоятельно, их участь не была бы столь печальна. Если бы я могла самостоятельно добывать деньги, я бы и на пушечный выстрел не подошла к таким мразям, как ты!

– Но свежатина есть свежатина, здесь такие чистые цветы не растут, – рассуждал главный визирь, и меня прям-таки выворачивало наизнанку от отвращения. – Любая столичная наггиня похожа на песчаную кобру. Серенькая, невзрачная, клыков не видно, капюшон не раскрыт, даже погремушка на хвосте не трещит, ничто не выдает в ней хищницу. Но она только и мечтает выгодно охмурить дурака-бея, и некоторые нагги попадаются в эту ловушку! Женщины такие притворщицы, они изобразят все что угодно. Лесть, невинность, наивность, чистоту, полное незнание и непонимание, будут претворяться круглыми дурами, лишь бы добиться нужного эффекта! Но не на того напали!

Я пребывала в состоянии ступора, ноги двигались на автопилоте. Это последнее, что я ожидала услышать.

Не пряча взгляда, я посмотрела в глаза принца. Под курчавой бородой лицо было сурово, глаза с откровенной ненавистью и презрением смотрели на меня, словно я червь, ползущий по руке владыки, посмевший побеспокоить его величество своими жалкими и ничтожными шевелениями.

– Ты притворяешься, что не понимаешь, о чем я говорю, но ведь все и так ясно. – Нет, мне было не ясно. Если он определил меня в качестве своей избранницы, в качестве спутницы жизни, почему же он с такой ненавистью во взгляде смотрит на меня? Неужели его пара не заслуживает большего? Одного ласкового взгляда, доброго слова, толику уважения. По-видимому, нет. – Неважно, кого я выберу. Нет смысла ходить вокруг да около, я обязан сделать наследников до тридцати, иначе трон халифата уплывет из моих рук. Ты или иная, все равно. Свадьба – это лишь узаконенное подтверждение твоей принадлежности мне, как на чек от покупки, подтверждающий, что товар оплачен и получен. Нет смысла тратиться на расшаркивание ножкой, все это будет потом. Наша свадьба станет торжеством моих достижений, изящной точкой в череде моих свершений.