Отборная бабушка

Мы чинно прошлись по аллеям, на которых я еще не была, кстати довольно живописным, и вышли к заросшему пруду. От берега в глубину уходили приличного вида мостки.

— О, у вас и водяной тут есть. — обрадовалась я и тут же осеклась.

— Что не так? — переспросил король.

— Я всю еду сложила в дупло. Водяному уже поднести нечего. Ничего, завтра еще приду.

— А давайте я тоже что-нибудь поднесу нечисти. — загорелся идеей король. — Что они любят?

— В Чёрной реке водяной уважает соленое. Не знаю, что ваш будет. Можно разное предложить, на пробу. Что вернёт, то не понравилось.

Король кивнул гвардейцам, и один тут же испарился. Удобно ему, даже говорить не надо. Мысли они читают по службе, что ли? Вот, что значит спецподготовка!

Мы прошлись вокруг водоема, все так же чинно, под ручку. Мне даже нравиться начало. Походило на свидание с мужчиной мечты.

Если бы не пять гвардейцев позади нас, и тот факт, что меня чуть не изнасиловал его сын не далее, как час назад.

Дорожки сами стелились под ноги, низкие фонари романтично освещали дорогу, аккуратно подстриженные кусты тихо шелестели и шуршали цикадами. Пруд покачивал в темноте камышом и плескал на берега ряской. Водяной, похоже, слышал о грядущей кормёжке и оживился.

Тишина меня как-то начала напрягать. А напрягаться я не люблю, поэтому спросила первое, что в голову пришло.

— А что вы так озеро запустили?

Король запнулся на ровном месте, но вовремя удержался.

— Это долгая и давняя история.

— А мы вроде никуда не торопимся. — проявила я настырность. Король сдался подозрительно быстро. Похоже, ему тоже надоело благовоспитанно молчать.

— Вы же видели наш герб.

Не видела, если честно. Точнее, не обратила внимания. Наверное, для местных это очень важно — геральдика, цветовая гамма и прочее — но я в этом разбиралась слабо. Надо будет потом зайти в библиотеку, поискать что-нибудь по теме.

— Раньше в этом пруду росли совершенно уникальные лилии. — продолжал король, глядя куда-то в заросли камыша. — Крупные, белые, они светились в темноте. Говорят, исключительной красоты цветы. Кроме того, по преданию, сорвавшему такую лилию везло в любви. Нашему предку они показались чудом, знаком избранности нашей династии. Так что на нашем гербе изображена стилизованная лилия. Только вот их уже двести лет ни на этом пруду, ни где бы то ни было еще, не видели. То ли род наш впал в немилость у природы, то ли рвали их слишком рьяно всякие несчастные влюблённые. Не растут они здесь больше. Зато камыш и тина заполонили все. Как ни старается садовник, без толку. За часы обратно затягивается.

Очень кстати подоспел гвардеец с подношением. Варенье из вазочки чуть разлилось по дороге — все же не лакей, выправка специфическая, таскать подносы не привык — но нечисти и так вполне сойдёт.

Под моим чутким руководством король опустил подношение на воду, прямо так, на подносе. Хорошо, тот оказался деревянным. Неожиданно сильное течение подхватило угощение и быстро унесло куда-то за камыши. Оголодал водяной, похоже.

Присев на мостки, я стянула мягкие балетки и сунула ступню в воду.

Мне показалось, или ряски у берега стало меньше?

— Вы что делаете? — возмущения в голосе короля не было, только любопытство. Привык, похоже, к моей эпатажности.

— Знакомлюсь с вашей нечистью. — пожала я плечами. Вода оказалась тёплая, шелковистая, как парное молоко. Я аккуратно, стараясь не поднимать волн, поводила ступней, нашептывая себе под нос слова благодарности.

Ничего сверхъестественного — хороший вечер в приятной компании, тепло, приятная водичка комфортной температуры. Было бы лето, я б и искупалась.

За мою ногу, беззаботно плюхавшую по воде, внезапно кто-то крепко ухватился. Не успела я пискнуть, как мощным рывком была сдернута с мостков в оказавшееся неожиданно глубоким озеро.

Я зажмурилась и задержала дыхание. Плавала я неплохо, но когда тебя вот так тянут на глубину, паника подкатывает и мешает соображать. Потрепыхавшись и осознав, что меня не отпускают, но и дальше не волокут. Я открыла глаза, часто моргая из-за взбаламученной тины, что норовила забиться в глаза и нос, и столкнулась взглядом с местным водяным.

Наш, из Чёрной реки, был посимпатичнее.

У этого вместо щупалец были лапы с перепонками, и напоминал он не осьминога, а лягушку-переростка. Рыбьи глаза навыкате выразительностью могли поспорить с оконным стеклом, но мне показалось, нечисть что-то ждала.

И дождалась.

Вспоров водную гладь и подняв тучу брызг, в озеро нырнуло сначала одно массивное тело, а потом еще шесть.

Водяной выпустил меня и сделал вид, что он вообще просто мимо проплывал.

Король ухватил меня, с трудом соображавшую уже от недостатка кислорода и боли в груди, за талию, и потянул наверх, на воздух. Гвардейцы с выпученными глазами и надутыми щеками плотно контролировали процесс.

Мы вынырнули все вместе, я закашлялась, ловя живительный ветерок ртом.

В заводи стало необычайно многолюдно.

Тихий и немного нервный смешок прозвучал выстрелом в ночной тишине.