Отборная гадина, или Вы нужны нам, Лилли

— Я отсюда. — Подтянула норовящие сползти с меня штаны, шмыгнула носом — Лиллиан дома нет. Ничем помочь не могу.

— Даже такой доброй девушке, как я, ничем помочь нельзя? — ласково вопросила она, а сама косит взглядом. Помнит про стража, зараза.

— Особенно такой доброй, как вы. Все закрыто.

С кряхтением я потянула чемодан на крыльцо, искренне надеясь, что Утта ничего не попросит. Клятва на то и клятва, просто так произносить ее нельзя.

— Ну и ладно. Мне ничего не надо. — Вопреки словам губы ее раздраженно поджались, а руки вцепились в мой чемодан. — Я тут дурынду одну привела. Видишь, вон там? — Она махнула рукой, указав на жасминовые кущи, за которыми виднелись маленькая соломенная шляпка и чей-то красный нос. — Если Зеленка вскоре вернется, давай эта здесь подождет.

— Подождать?.. Конечно! Пусть заходит, — обрадовалась я наипростейшей просьбе и ругнулась, услышав:

— Помоги ей, если мне не можешь.

Пожри ее демоны!

Повезло, девчонка оказалась из простых и в меру милосердных. Она помогла мне вынести чемодан за пределы калитки, беззлобно пожаловалась на свою жизнь и только после пожелала кому-то лысому издохнуть в муках. Им оказался богатый высокопоставленный холостяк, не пожелавший поднять горничной зарплату… за — как она выразилась — особые услуги. Что скрывалось под «особыми» — не призналась, но отомстить пожелала с размахом.

— А можно его каким-нибудь ядом отравить, чтобы он долго мучился? — поинтересовалась прелесть ангельского вида.

— Нельзя. За такое казнят.

— Болезнь наслать? Почесуху или болотную хворь?

— Пожизненно посадят.

— А можно, чтобы он ногу сломал?

— Тебе сломают две.

— Руку, ключицу, нос? — Она задумалась. Почесала макушку под шляпкой, посмотрела на горизонт. — Нет, нос не надо, Греф и без того свистит во сне. — Глянула на меня, смутилась и вдруг прозрела: — Давай лишим его силы. Мужской! Пусть думает, что без меня ему больше ни с кем и никогда… не будет счастья.

И как тут унять девичью кровожадность и не подставить себя? «Псы» короля на то и псы, чтобы все разнюхать, виновных и сопричастных наказать. Они обучаются вместе с «лисами» и «грифонами» — агентами внутренней и внешней разведки. Я, как бывший «грифенок», хорошо помнила их методики и не удивлялась, что гильдия Крыс сотрудничает с «псами» на вольных основах. Ищеек злить нельзя.

— Может, лишишь его сна? Это неподсудное дело. — И провернуть его она может сама. Я проказливо улыбнулась, махнула рукой на забор. — Видишь широкие такие… лопухи, вон те, с красными прожилками? Если натереть ими месячный запас постельного белья или туалетной бумаги, о сне мужик надолго забудет.

— И все? — с сомнением переспросила она.

— Все. Только приходи за ними ночью.

Меня послушались, поблагодарили, вручив разноцветный леденец на палочке, и сбежали, чтобы хозяйка сада не увидела мстительницу.

Торчащие из ограды листья карликового борщевика я срезала сама, аккуратно, чтобы кислота по прожилкам ушла к корням и мелкие колючки сохранили способность вызывать раздражение. Положила их близ калитки, закрыла дом, посмотрела, как зачарованный круг замыкает охранный контур над садом, и села на чемодан. Ожидание свиты затягивалось. Хотя по времени они уже должны были появиться на горизонте стремительно приближающимся пылевым пятном. Или медленно приближающимся пылевым пятном, в зависимости от вида транспорта. А их все нет и нет. Я печально вздохнула, покосилась на заросли малины, радовавшие меня кусты жасмина, на бутоны роз, нежные листья гортензий и краем глаз заметила приближающуюся со стороны дома крылатую тень.

Только не это!

Соро мстил, как бессердечная сволочь, которой доложили о моей скрытой фобии.

В нашем дружественном Грене есть драконовские законы, драконовские налоги и драконовские ящеры. Самые отвратительные существа нашего мира. От славных предков драконов в них остались разве что красные крылья и рога, в остальном это были хищные и невероятно тупые твари с узкими мордами, длинными телами, двумя парами лап и хвостом, способным оставлять рваные шрамы. У меня таких шрамов три.

Первый из детства. Я спасла невинную ящерку от братцев, она до сих пор является мне в страшных снах и пытается глотку перегрызть. Второй со времен академии, когда нас учили разными видами транспорта управлять, в том числе крылатым. Моего скакуна кто-то в шутку не покормил, он решил съесть меня. Третий — страшно вспомнить — со времен замужества. До родов меня неоднократно пытались выкрасть и отравить, а после хладнокровно столкнули с воздушной ладьи. Хорошо помню свою последнюю мысль: «А я-то думала, отчего такой шикарный эльф — и один…» Меня ловила охрана на ящерах, невесть как оказавшаяся без сетей и магических пут, поэтому в ход шли зубы крылатых, их хвосты и лапы…

Так что со времен последнего случая я панически боюсь драконовских тварей и высоты.