Отборная попаданка архидемона 2

С подпиленными наполированными ногтями, еще более пушистыми ушами, тщательно расчесанный, покрытый увлажняющей маской для лица, Шаакаран лениво просит свой смартфон и заглядывает в сеть узнать, сколько просмотров получил его клип и какое место песня занимает в хит-параде, и в целом посмотреть, как журналисты оценили его гениальное выступление.

Но…

Новостные ленты пестрят сообщениями о том, что архисоветник Леонхашарт скрылся с одной из невест Анастасией в неизвестном направлении. И фото и видео приложены, как он мчится с ней по улицам Нарака.

— Что? — Шаакаран подскакивает, скаля зубы и выпуская когти, те продавливают экран смартфона, от них расходятся трещины. — Как он посмел? Убью!

Зашипев, Шаакаран спрыгивает с кушетки. Белая грива стоит дыбом, в глазах пляшут голубые всполохи, а когти отрастают еще больше.

— Броню надень. — ласково просит подавшая смартфон женщина. — А то поранишься…

Шаакаран лишь сильнее скалит отросшие клыки.

ГЛАВА 6

Maserati красной молнией несется по улицам. Мое дело — держать пульт над приборной панелью и не отпускать кнопку — так все светофоры на нашем пути вспыхивают голубым разрешающим движение светом.

— А быть архисоветником не так уж и плохо, — улыбаюсь я. — Никаких пробок.

— Зато полно других обязательств, — весело отзывается Леонхашарт, его смартфон поминутно позвякивает.

— Что это? Вас вызывают на очередное совещание?

— Нет, приходят извещения о штрафах за превышение скорости.

Вскинув брови, жду, что он скажет «шутка», но нет — Леонхашарт не опровергает свои слова.

— Серьезно? Вам раз сто звякнуло.

— Оно того стоит, разве нет? — Леонхашарт усмехается. — Держитесь крепче.

На повороте он разворачивается вмиг, почти на месте, я успеваю увидеть ошалелые лица в вовремя притормозившей машине, и Maserati, радостно урча, мчится дальше. Теперь лица прохожих размываются, одно высоченное здание сменяется другим.

А потом, как-то слишком быстро, мы вырываемся из тисков стеклянных и каменных строений, и перед нами расстилается степь, рассеченная одинокой дорогой, точно свинцовым ручейком. Каменные столбы, загораживающие проезд, резко сдвигаются в стороны, и машина, лишь чуть сбросив скорость, устремляется к серой дымке горизонта.

Мне не страшно, хотя по логике вещей пора бы немного испугаться, но я лишь забрасываю пульт в бардачок и удобнее откидываюсь на сиденье.

— И куда вы меня везете?

— Подальше от города. Он иногда утомляет.

— Насколько я знаю, магам нельзя покидать пределы снабженной накопителями зоны. У нас не будет проблем?

— Не беспокойтесь, Анастасия.

Я почему-то очень явно представляю его улыбку, и представляю ее более теплой, чем были на тех фотографиях, что выпали в поиске.

Скорость нарастает, меня вдавливает в сидение, но это приятное ощущение: кажется, что я лечу, хочется приподняться и дать ветру облизать себя, но здравомыслие пересиливает, я просто смотрю, как бешено мелькает полоса дороги и однообразные кочки степи. Все быстрее-быстрее-быстрее. Maserati несется резво, но мотор уже начинает рычать, словно разъяренный хищник.

А потом на горизонте приподнимаются узкие вертикальные строения. Леонхашарт еще прибавляет скорость, и те приближаются, увеличиваются в размере.

— Что там?

— Скоро увидите.

То, к чему мы приближаемся, похоже на Стоунхендж, но больше, значительно больше: плиты просто невообразимого размера — этажей в десять. И они, в отличие от английского памятника, испещрены золотыми инкрустированными узорами.

Ветер поет среди камней… и не только ветер: с перекладин свисают длинные бруски, постукивают друг о друга.

Наконец Maserati влетает на выложенную громадными плитами площадку возле памятника. Пока я глазею на исполинские куски камня, Леонхашарт выходит из машины и открывает мне дверь, подает руку:

— Видимо, это один из древних храмов.

Схватившись за его ладонь, я выхожу на нагретые солнцем плиты. Леонхашарт ведет меня к внешней границе круга, и через несколько шагов я, наконец обратив взгляд вниз, понимаю, что этот храм построен по принципу амфитеатра. Каменные глыбы внутренних колец, стоящие на черных и красных слоях породы, еще больше, чем составляющие наружный круг.

То, что находится в центре в самом низу, с нашего места не разглядеть, но лестница… лестница этого храма явно построена для гигантов.

— Что?.. Как?.. Зачем оно? — у меня перехватывает дыхание, и я крепче сжимаю руку Леонхашарта, придвигаюсь к нему, потому что от размеров этого строения кружится голова.

— Никто не знает точно, хотя есть мнение, что здесь для Шааршем приносили в жертву драконов. — интимно тихо отзывается Леонхашарт и обнимает меня за плечи, прижимает к себе.

— А это зачем? — строго спрашиваю я.

— Мне показалось, вам слегка не по себе. — Леонхашарт, похоже, и не думает меня отпускать.

— Да, — признаю я.