Отборные женихи

— Да это вы неизвестно каким местом приказы отдаете! — ввернула я в запале. Меня несло, как шхуну в водоворот, настолько накипело, что не могла остановиться: — Вот, например, в прошлый сход вы меня отчитали за покупку фруктов команде, а сами напоили пол-острова!

— Ты это, полегче, а то я пожить еще хочу, — умудрился вставить Шай промеж наших с капитаном разборок.

Не знаю, что на нее нашло, но тетка, бдящая за нашими спинами, вместо охраны добычи хлопнула меня по плечу, прошла чуть вперед аккурат кэпу за спину, развернулась и ка-а-ак треснула тому по башке.

В колокол и то мягче бьют, чтоб металл не испортить, а тут такой удар! А звон-то какой!

— Ниче, проснется, скажем, что напился, валите, — прохрипела нам бой-баба, оборачиваясь к толпе. — Че вылупились? У меня в подвале дюжина непочатых бочек шипки, не выпьете до отчала, залью во все дыры!.. — гаркнула на пиратов хозяйка таверны, похоже. Что щенят за ушком погладила, чес-слово. Столько обожания во взгляде флибустьеров ни разу не встречала…

— Пойдем-ка отсюда? — умоляюще попросила я, забыв понизить голос до мужских интонаций. Слава богам, гул, раздавшийся в ответ на угрозу, проглотил мои слова все до единого, и даже Шай не услышал. Потому пихнула его локтем и потопала в сторону переулка сама, так и не дождавшись, пока тот отмерзнет, ну или перестанет, на худой конец, завидовать. Не пойму я этих мужиков. Одни плотские утехи на уме. Ни женитьбы, ни детей.

Так меня, раздумывающую над проблемами мужского бытия, точнее над полным отсутствием таковых, и утянули в подворотню чьи-то шибко сильные и ловкие руки. Я даже пискнуть не успела! Приторно-сладкий, мускусный запах — последнее из того, что запомнилось мне об этом замечательном, мать его, утре. А когда проснулась, был уже вечер, судя по цвету неба за окошками для орудий колыхающегося на волнах судна. Оглянулась, привставая с наскоро состряпанной лежанки. Меня заперли в трюме чужого корабля, судя по валяющимся кругом мешкам с зерном, специям и прочей провизией. В нашем-то шаром покати, капитан-жлоб частенько заставлял команду голодать, приговаривая, мол, так пиратствуется лучше. Вот и в этот раз корсары выручили, а то сидеть команде на голодном пайке еще полдюжины дней.

Приглядевшись к тюкам, с ужасом поняла, что это мешки со всяким хламом со «Скользящего», которые мы подбросили как приманку! Корсары?!

Глава 14. Встреча

Мейфия. Просто Ян Рин, иначе Мияна Дорин

— Где он? — услышала я откуда-то сверху слова, запавшие мне в душу своей интонацией. Вибрирующий, сильный голос никак не вязался с неприкрытым волнением, звучавшим, казалось, в каждой букве в этой короткой фразе. За несколько секунд до нашей встречи я успела и покраснеть, и обрано побледнеть, считай, приняла обратно приличествующий юноше вид.

— Молодой еще совсем, — послышалось прежде, чем увиделось. Быстро сбежав по лестнице, пропуская по несколько ступенек за раз, ко мне, все еще сидящей на горе тряпок, подошел матрос в одних штанах, сапогах и с саблей с посеребренной гардой, висящей на кожаном широком поясе. Почему-то взгляд приклеился именно к оружию, боясь странствовать по рельефным мускулам данного божественного на вид образчика другой половины человечества, не женской. Шай и рядом не стоял, этому бы еще и приплачивали.

— Не бойся, — спокойно произнесло божество, присаживаясь на корточки. Его янтарного цвета глаза поймали мой взгляд, а каштановые, слегка вьющиеся волосы, собранные в неряшливый пучок на затылке, всколыхнулись и опали на лицо. Так бы и остригла своими руками! Кощунство какое-то, ей-богу.

— Ты немой? — продолжил он тем временем допытываться, заправив непослушную прядь за ухо, слегка заостренное кверху.

— Нет, — выдавила из себя я, не забыв при этом про мужскую интонацию. Уже хоть что-то. А собеседник, однако, облегченно выдохнул, улыбнувшись как-то уж совсем по-мальчишески: наивно и обаятельно. Вот его следующие слова заставили вздрогнуть всем телом, ибо не вязались с образом, нарисованным моей бурной фантазией:

— После недавнего бунта в капитанской каюте разгром, а на палубе висят зачинщики, там сейчас тесновато. Вот пришлось принимать гостей в трюме.

— Так я гость? — недоуменно уточнила, а не услышав ответа ни через пять секунд, ни через десять, подтянула ноги к груди, обняв их руками, непроизвольно сгорбилась. И чего удумал распинаться? Продаст же на невольничьем, толку лясы точить? Зря время тратить…

Спрятав лицо между колен, я старалась собраться: запереть глубоко внутри накатывающие чувства паники и отчаяния, потому совсем не ожидала следующего развития событий. Рука матроса погладила меня по голове так легко и неуверенно, дрожа при каждом движении, что я чуть не прослезилась от захлестнувших меня чувств. Вспомнила маму, сестер… И вроде бы сдержалась, но еще один проход его пальцами по моим спутанным волосам, когда-то сверкавшим на солнце, спускавшимся длинным каскадом по спине, и я все же разревелась. Да еще и в голос!