Отборный жених кн. 2

Ему повезло — толпа катилась мимо, никто не глядел по сторонам, только вперед! Топали сапоги, гремело плохо прилаженное оружие, слышалось хриплое, сорванное дыхание. Среди бегущих были всякие: парочка седых вояк, и безусый юнец из мастеровых, чуть старше самого Чуча, и мокрый от пота лавочник — ремень винтовки так сильно передавил его выпирающее пузо, что он походил на кривую фасолину. Роднили их только завязанные на рукавах банты, новенькие, ярко-голубые, как небо после дождя.

Топот ног стих. Чуч посмотрел на тело мистрис — издалека и в темноте оно походило просто на брошенный мешок. И нырнул за забор. Хрипло дыша, помчался обратно в приют.

— Не догнал? — спросил Мартин — лицо его было белым, как мел, сломанную руку он прижимал к груди.

— Не понадобилось. — упираясь ладонями в колени и тяжело, с присвистом, дыша, выдавил Чуч. — Вы… это… кто-нибудь знает… голубые банты… это к чему?

— У герцога Гардеро лазурь в гербе. — сидящая на полу у стены Булка подняла голову.

— Лазурь — это такой голубой? — деловито уточнил Чуч и объявил. — Тогда, похоже, сьеры решили начать бунтовать пораньше.

Прозвучало этот так буднично, будто сьеры решили пораньше отправиться спать.

Словно в подтверждение его слов снова грохнуло — на сей раз гораздо ближе. Булка вскрикнула и судорожно вжалась в стену, Крыска испуганно дернулась. Неподалеку ударил ружейный залп, ответные выстрелы загрохотали нестройно и вразнобой.

— Эх, не успели! — взвыл Пыря, сожалея об упущенной выгоде.

— Ничего… может, и к лучшему… — как-то невнятно пробормотал Мартин. — Мистрис убили?

— В проулке лежит. — мотнул головой Чуч.

— Значит, и этих туда же! — скомандовал Мартин.

— Добить? — Чуч вытащил нож.

— Не на-до… — прохрипела фальшивая беременная. — Ра-зой-демся… Воровское слово…

— Да ладно тебе, «слово». Не в театре. — фыркнул Пыря. — Сегодня мы тебя отпустим, а завтра ты нас за своих подельников прибьешь?

— Нужны мне эти катышки Крадущейся! — рявкнула в ответ «беременная». — Без них я у нищих главная! Отпустите — должна буду.

— Три раза должна! — отчеканил Мартин. — Что дорогу в главные расчистили, что отпустим, а еще я тебе расскажу, что там, на улицах. — он махнул в сторону выбитой двери. — У герцога Гардеро свои люди и целый арсенал припасен. — Часть его он, правда, потерял…

— Если бунт готовили, так ухоронка точно не одна. — вмешался Чуч. — Я б не одну делал, а сьеры ж, небось, не дурней отбросов будут.

— А еще кое-кто из вальеровских прихвостней во дворце на самом деле давно уже у Гардеро на жаловании! — подхватила Крыска.

— В самой дворцовой страже… — дрожащим голосом добавила Булка.

— Это к тому, что у них может и выгореть? — деловито уточнила «беременная». — Ладно, считай, должок на мне. Сойдемся — сочтемся. — она плюнула на ладонь и протянула ее Мартину. Тот хлопнул здоровой рукой по ее ладони и пошатнулся.

«Беременная» коротко кивнула головой, тут же взвыла, хватаясь за разбитый Чучем затылок, ругнулась, и вывалилась за дверь. Через мгновение шаги ее стихли.

Глядя ей вслед, Пыря недоверчиво цыкнул зубом, но высказывать свои сомнения вслух не стал.

— Ладно, потащили! — Чуч ухватил подмышки Слепого. Пыря взялся за ноги, и они поволокли старика прочь. Обожженная и облепленная капустой из супа голова его беспомощно болталась, так что не понять было, жив старый нищий или мертв.

Носком ботинка Крыска пнула все также сидящую у стены Булку:

— Шевелись давай, или думаешь, я одна такую тушу волочь буду? — она кивнула на мертвого Безногого. — Мартин не сможет…

Мартин с усилием растянул в улыбке губы:

— Я… попробую. Вы вдвоем все равно не дотащите.

Он шагнул к телу. Наклонился, до крови закусив губу…

И тут же его повело в сторону.

С неожиданной прытью вскочившая Булка придержала мальчишку у самого пола, не дав стукнуться головой. Замерла, обнимая полулежащего на полу Мартина… И вдруг дрогнувшим голосом сказала:

— Это… что? — она поднесла к глазам выпачканную свежей кровью ладонь.

На боку Мартина стремительно расплывалось багряное пятно.

Глава 16. Отборный базар

Королевский двор

— Условие все то же — не оглядывайся! — прошептал мне в ухо смеющийся голос и широкие мужские ладони обхватили мою талию.

Я недовольно шевельнулась — упираться носом в швабру мне не нравилось.

— Тшшш! — щекоча теплым дыханием шею, выдохнули мне в ухо. Меня обняли крепче, и мне на живот легли ладони… выглядывающие из рукавов лакейского камзола!

Я судорожно дернулась.

— Тш! — на сей раз шикнули резко и… крутанули за талию, будто в танце. Но прежде, чем я успела увидеть, кто передо мной, глаза мне закрыла ладонь, с плотно сомкнутыми пальцами. Вторая рука по-прежнему лежала на моей талии, с силой прижимая меня к мужскому — несомненно мужскому! — телу.

— Помни… — снова прошептали мне. — Сколько бы женихов ты не завела… маленьких… стареньких… средних лет… есть еще я!

— Да кто… — с возмущением начала я, пытаясь вырваться из объятий.