Отчаяние

Однообразную эту прогулку я продeлал  нeсколько раз  и никогда не встрeтил  в  лeсу ни одной души. Глушь, тишина. Покупателей на участки у озера не было, да и все предпрiятiе хирeло. Когда мы eздили туда втроем , то бывали весь день совершенно одни, купаться можно было хоть нагишом ; помню, кстати, как  однажды Лида, по моему требованiю, все с  себя сняла, и очень мило смeясь и краснeя, позировала Ардалiону, который вдруг  обидeлся на что-то, -- вeроятно на собственную бездарность, -- и бросил  рисовать, пошел  на поиски боровиков . Меня же он  продолжал  писать упорно, -- это длилось весь август . Не справившись с  честной чертой угля, он  почему-то перешел  на подленькую пастель. Я поставил  себe нeкiй срок : окончанiе портрета. Наконец  запахло {54} дюшессовой сладостью лака, портрет  был  обрамлен , Лида дала Ардалiону двадцать марок , -- ради шику в  конвертe. У нас  были гости, -- между прочим  Орловiус , -- мы всe стояли и глазeли -на что? На розовый ужас  моего лица. Не знаю, почему он  придал  моим  щекам  этот  фруктовый оттeнок , -- онe блeдны как  смерть. Вообще сходства не было никакого. Чего стоила, напримeр , эта ярко-красная точка в  носовом  углу глаза, или проблеск  зубов  из  под  ощеренной кривой губы. Все -- это -- на фасонистом  фонe с  намеками не то на геометрическiя фигуры, не то на висeлицы. Орловiус , который был  до глупости близорук , подошел  к  портрету вплотную и, подняв  на лоб  очки (почему он  их  носил ? они ему только мeшали), с  полуоткрытым  ртом , замер , задышал  на картину, точно собирался ею питаться. "Модерный штиль", -- сказал  он  наконец  с  отвращенiем  и, перейдя к  другой картинe, стал  так  же добросовeстно разсматривать и ее, хотя это была обыкновенная литографiя: остров  мертвых .

А теперь, дорогой читатель, вообразим  небольшую конторскую комнату в  шестом  этажe безличнаго дома. Машинистка ушла, я один . В  окнe -- облачное небо. На стeнe -- календарь, огромная, чeм -то похожая на бычiй язык , черная девятка: девятое сентября. На столe -- очередныя непрiятности в  видe писем  от  кредиторов  и символически пустая шоколадная коробка с  лиловой дамой, измeнившей мнe. Никого нeт . Пишущая машинка открыта. Тишина. На страничкe моей записной книжки -- адрес . Малограмотный почерк . Сквозь него я вижу наклоненный восковой {55} лоб , грязное ухо, из  петлицы висит  головкой вниз  фiалка, с  черным  ногтем  палец  нажимает  на мой серебряный карандаш .

Помнится, я стряхнул  оцeпенeнiе, сунул  книжку в  карман , вынул  ключи, собрался все запереть, уйти, -- уже почти ушел , но остановился в  коридорe с  сильно бьющимся сердцем ... уйти было невозможно... Я вернулся, я постоял  у окна, глядя на противоположный дом . Там  уже зажглись лампы, освeтив  конторскiе шкапы, и господин  в  черном , заложив  одну руку за спину, ходил  взад  и вперед , должно-быть диктуя невидимой машинисткe. Он  то появлялся, то исчезал , и даже раз  остановился у окна, соображая что-то, и опять повернулся, диктуя, диктуя, диктуя. Неумолимый! Я включил  свeт , сeл , сжал  виски. Вдруг  бeшено затрещал  телефон , -- но оказалось: ошибка, спутали номер . И потом  опять тишина, и только легкое постукиванiе дождя, ускорявшаго наступленiе ночи.

ЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧ

ГЛАВА IV.

"Дорогой Феликс , я нашел  для тебя работу. Прежде всего необходимо кое-что с  глазу на глаз  обсудить. Собираюсь быть по дeлу в  Саксонiи и, вот , предлагаю тебe встрeтиться со мной в  Тарницe, -- это недалеко от  тебя. Отвeчай незамедлительно, согласен  ли ты в  принципe. Тогда укажу день, час  и точное мeсто, а на дорогу пришлю тебe денег . Так  как  я все время в  раз eздах , и нeт  у меня постоянной квартиры, отвeчай: "Ардалiон " до востребованiя {56} (слeдует  адрес  одного из  берлинских  почтамтов ). До-свиданiя, жду. (Подписи нeт )".

Вот  оно лежит  передо мной, это письмо от  девятаго сентября тридцатаго года, -- на хорошей, голубоватой бумагe с  водяным  знаком  в  видe фрегата, -- но бумага теперь смята, по углам  смутные отпечатки, вeроятно его пальцев . Выходит  так , как  будто я -- получатель этого письма, а не его отправитель, -- да в  концe концов  так  оно и должно быть: мы перемeнились мeстами.