Отчаянная Джеми

– Это случайно. Ничего не произошло. – Джеми не собиралась вдаваться в подробности. Горло очень болело, было трудно глотать. Она и представить себе не могла, что встреча с Калебом оставит столь явные следы. Она ничего не скажет, иначе он еще сильнее на нее разозлится, и тогда уж пощады не жди. – Я зацепилась воротником за ветку, чуть не задохнулась, еле-еле освободилась. Чистая случайность.

– И ты думаешь, я тебе поверю? Его светлость уж точно не поверит.

– А ты сделай так, чтобы поверил. Да и вообще, с чего он разволновался?

– Ты сама слышала. Милорд думает, что кто-то сделал это умышленно, а он такого не потерпит. Он порядочный человек...

– Порядочный? А как он поступил с тобой? Из-за него тебя выгнали из Кэлдервуда, и...

– И все-таки он порядочный человек, Джеми, особенно если дело касается такого беззащитного существа, как мой братишка. Почему ты не скажешь правду?

– Я все сказала, Энни. Больше обсуждать нечего. – Джеми мгновение молчала, глядя на Смидерс. – Даже если бы и был обидчик... а я уже сказала, что никто не виноват... будет только хуже. В следующий раз он постарается не оставить заметных следов. Ладно, Энни, мне пора на работу. – Она через силу заставила себя улыбнуться. – Увидимся за ужином. – С этими словами Джеми выбежала из комнаты.

Примерно четверть часа спустя камеристка снова стояла в кабинете и рассказывала историю, выдуманную Джеми. Ричард слушал, сидя за столом. По его лицу Смидерс поняла, что он не верит ни единому слову.

– Это все, что он сказал? – В голосе и взгляде лорда Хардинга сквозило раздражение.

Смидерс кивнула головой.

– А ты сама веришь ему?

– Когда я спросила, не приставал ли кто к нему, он прямо весь задрожал. Нет, говорит. Кто его знает, могло быть и так, как он рассказывает... – Она умолкла.

– Иначе говоря, ты ему не веришь. Я тоже. Да что толку, если мы не можем выяснить имя негодяя. – Он произнес это, словно разговаривал сам с собой, потом поднял глаза на Смидерс. – Я думал, ты, как сестра, добьешься от него правды. Пока то, что он говорит, никуда не годится. Постарайся заставить его выдать виновника. Меня не интересует, как ты это сделаешь, но, как только что-то разузнаешь, тут же ко мне. Понятно? – Он кивнул на дверь и снова склонился над бумагами.

До самого вечера Ричард читал отчеты своих агентов, полученные из Лондона и других мест. Чем дольше он читал, тем сильнее мрачнел. Столько денег, столько усилий потрачено на то, чтобы вернуть долги, и почти все впустую. Информация из Кэлдервуда была довольно обильна. Там что-то началось после его визита, но, кажется, это вызвано какими-то семейными проблемами и к деньгам отношения не имеет. Получалось, победа – на стороне Кэлдервуда.

Надо было придумать какой-то новый ход, но в голову ничего не приходило. Наконец, потеряв терпение, Ричард сунул бумаги в ящик письменного стола и пошел в гостиную к матери.

Та встретила его улыбкой.

– Ты выглядишь усталым и расстроенным, – сказала она озабоченно. – Иди сюда, присядь. Я могу тебе чем-нибудь помочь? – Что-то у меня ничего не получается, мама, – проговорил Ричард, целуя мать в щеку. – Так хочется заняться делом, но это невозможно, пока я не найду способ воздействовать на Кэлдервуда. Все мои расследования ни к чему не привели. Да еще, вдобавок ко всему, у нас в поместье появился драчун, который нападает на детей.

Леди Хардинг посмотрела на сына с удивлением.

– Кто-то издевался над этим подростком, братом Смидерс, а я не знаю, кто это.

– Неприятно. – Она мгновение помолчала, задумчиво глядя на Ричарда. – Знаешь, раньше ты никогда не вникал в дела прислуги, это на тебя не похоже. Почему ты так печешься о мальчугане?

– Откровенно говоря, сам не знаю. Вообще-то поначалу все было ясно: я позвал к нам Смидерс в надежде выведать у нее что-нибудь о Кэлдсрвудах. Потому и брата взял па работу, чтобы уговорить ее. Так и вышло. А теперь чем-то меня этот мальчишка подкупил. Такой исполнительный, старательный, работящий, прекрасно разбирается в растениях. У него просто талант. И лошади его любят.

– Это нередко встречается, мой дорогой. Люди вроде этого Джеми, которые испытывают трудности в общении с другими людьми, наделены от рождения даром взаимопонимания с растениями и животными.

Ричард кивнул и рывком поднялся па ноги.

– Надо что-то делать, мама. Я не могу больше ждать, с ума сойду. Поеду в Лондон, повидаюсь со своими агентами, хочу выяснить, не нащупали ли они чего-то в самом деле стоящего. Они-то говорят, ничего. Но может, они просто что-то просмотрели. По крайней мере буду хоть чем-то занят.

День шел за днем, Джеми продолжала работать в саду. Чувствовала она себя прекрасно, только стала осторожнее. Калеб больше не появлялся, но вечерами, когда они оставались в своей комнате, Энни без устали допытывалась, что случилось.

– Ради всего святого, Энни, прекрати. Сколько можно талдычить одно и то же? Я тебе все сказала. Синяки уже сошли. Оставь и забудь.

– Его светлость не поверил мне. Он...

– К черту его светлость! – взорвалась Джеми. – Какое он имеет право вмешиваться?