Отчаянные

От улыбки мне стало легче. Нет, меня в этой истории беспокоил не Келлан. Существовал непредсказуемый фактор – Джоуи. Я не ведала, что скажет или сделает она, и это вызывало тревогу. Именно поэтому Келлан не хотел брать меня с собой. Он знал ее, жил с ней. Ему был известен ее неистовый темперамент. Он пытался защитить меня, а я чуть не откусила ему башку.

Едва я взглянула на ситуацию глазами Келлана, мой гнев улетучился. Он, видно, сгорал со стыда. Не из-за самой записи, а из-за того, что я и родители о ней узнали. Он хотел утихомирить Джоуи. Он знал, наверное, что мое появление лишь подлило бы масла в огонь, а то и вовсе сорвало бы переговоры. Конечно, Джоуи сказала бы в мой адрес что-нибудь оскорбительное, и я в итоге сцепилась бы с ней. Пожалуй, Келлан был прав, оставив меня дома. На его месте я поступила бы так же.

Когда через полтора часа Келлан наконец вернулся, моего гнева как не бывало. Все взгляды обратились к нему, едва он переступил порог. Он глубоко вздохнул, закрывая дверь, и удостоил меня коротким нервным взглядом, даже не повернувшись ко мне полностью. Волосы его были мокры от пота, руки блестели. Я решила, что после встречи он почел за благо совершить приличную пробежку. Может быть, хотел развеяться после беседы с этой шалавой.

Понимая, что должна извиниться, я отложила блокнот, в котором писала, и осторожно направилась к Келлану. Он посмотрел в сторону и буркнул что-то о надобности принять душ перед выездом в аэропорт. Меня резануло – уже! Однако его отчужденность встревожила меня еще сильнее. Как только я ступила в прихожую, он развернулся и начал подниматься по лестнице.

– Келлан?

Он исчез за углом, но успел обронить:

– Сейчас вернусь… Только приведу себя в порядок.

Я постаралась не истолковывать это иначе, нежели как честность: он взмок и хотел освежиться перед поездкой. Быстро оглянувшись на родителей, я последовала за Келланом и застала его в ванной – он изучал себя в зеркале.

– Келлан? – позвала я опять.

Он зыркнул на меня, и я ахнула. В зеркале отражалась кровоточившая ссадина. Она пересекала щеку и тянулась до нижней челюсти. Вот почему он не смотрел в мою сторону внизу – эта стерва напала на него.

– Она тебя ударила?

Моя душа ушла в пятки, и я ринулась к нему.

Келлан глянул в зеркало на рану и вздохнул, осознав, что я увидела ее в отражении.

– Кира, со мной все хорошо.

Я осторожно повернула его голову, чтобы получше исследовать ссадину.

– Кровь. До крови, вот тварь!

– Все нормально, – усмехнулся он. – Меня не впервые исцарапала женщина.

Я проигнорировала эту провокационную отсылку к нашему пылкому свиданию на кофейном столике. В глазах у меня стояли слезы. Улыбка Келлана исчезла, когда он изучил мое лицо так же пристально, как я – его.

– Дела… неважнецкие. Может, было бы и правильно захватить тебя.

– Может, и к лучшему, что я не пошла, – сказала я, положив руку на его здоровую щеку. – Меня могли бы арестовать за покушение.

Губы Келлана тронула слабая улыбка, но она быстро угасла.

– Прости, что вел себя как скотина. Я не хотел втягивать тебя в это безобразие.

Я погладила пальцем его влажную кожу:

– Меня в безобразие не втянуть, мне важен ты, и я хотела тебя поддержать.

Келлан потупился, лицом выражая смесь благодарности и тревоги.

– Я понимаю. Но… Я знаю ее и предвидел, что будет. Особенно теперь, когда ей известно, как много ты для меня значишь. Я хотел оградить тебя.

Чмокнув его в подбородок, я ощутила на губах соль.

– Я не слабачка, как-нибудь переживу.

Мирно улыбнувшись, Келлан взгромоздился на столешницу рядом с умывальником.

– Ясно, что не слабачка. По-моему, это я слабак. Мне нужно знать, что ты в безопасности, под защитой. Я не хотел, чтобы ты слушала… – Он осекся, как будто мысль ускользнула от него. – Это целиком мое дело, Кира… Извини.

Мне было нетрудно представить, чего наговорила бы мне Джоуи – до последней интимной подробности, до мельчайшего дурного поступка со стороны Келлана. Она постаралась бы воздвигнуть между нами стену лишь потому, что не сумела сделать его своей игрушкой. Я лишний раз убедилась, насколько опасной бывает ревность.

Расправив плечи, я сплела руки на шее Келлана:

– Хватит извиняться. Я давным-давно тебя простила.

Келлан с широкой улыбкой обхватил меня за талию. В его глазах зажглась радость, и ссадина уже выглядела не так скверно.

– Да ну?

Подступив ближе, я пожала плечами:

– Конечно. Не всегда же нам соглашаться и ладить. – Стараясь не задеть царапину, я положила ладони на его теплые щеки. – И… я очень горжусь тобой. Ты сказал правду, когда всерьез собрался соврать. Для меня это значит больше, чем… Ладно, это значит все.

У меня перехватило горло, и мне пришлось сглотнуть, чтобы снять напряжение.

Келлан кивал в моих ладонях и смотрел мне в глаза. Я была готова расплакаться при мысли о многих и многих недомолвках, отравлявших наши отношения. Честность, пусть временами и отзывавшаяся болью, была лучшим, что мы могли дать друг другу.

Пока меня не унесло наплывом чувств, я взяла себя в руки и спросила:

– Ты расскажешь, что произошло?