Отчаянный холостяк

Торнсток с Грейкуртом просто падали со смеху и не могли остановиться, тетя Лидия закатила глаза. Тем не менее было невозможно не рассмеяться при виде платья с огромными юбками, которые держались на обручах, и высокой талией по последней моде. В результате создавалось впечатление, что женщин снизу поглощает огромный шар из ткани.

– Не обращай на него внимания, Беатрис, – прозвучал с лестницы мелодичный и веселый голос Гвин. – Мы вместе будем гигантскими многослойными пирожными.

– Гвин! – закричала Беатрис, приближаясь к лестнице. – Я говорила Грею, что ты, несмотря ни на что, будешь очаровательна.

Очаровательна? Да она выглядела просто великолепно. Превосходно! Даже с пятью белыми страусиными перьями, которые тянулись вверх, в небеса, из ее прически. И это не упоминая белое платье, которое расширялось под лифом, превращаясь в огромный шар, скрывающий, как знал Джошуа, идеальную женскую фигуру.

Гвин остановилась на лестнице и посмотрела на Джошуа сверху вниз.

– Ну, майор? Давайте. Говорите, что хотите, чтобы мои братья и надо мной посмеялись. Я знаю, что выгляжу смехотворно.

Все повернулись к нему, а он судорожно пытался придумать какой-нибудь комплимент, который не выдаст его страстное желание залезть под эту огромную юбку и целовать голую кожу, которая в эти минуты была скрыта еще и под многочисленными нижними юбками.

– Вы выглядите, как Селена, богиня луны и королева звезд.

Проклятье. Не нужно было так говорить – такие слова очень хорошо показывают, какое впечатление она производит на него. Наверное, он выдал себя.

Гвин хитро улыбнулась ему.

– Другими словами, я большая, белая и круглая.

– И сияешь ночью, – добавила леди Хорнсби, спускаясь с лестницы позади Гвин. Она была одета в подобное платье, только в светло-зеленых и розовых тонах, а в ее прическу были вставлены перья таких же оттенков. – Вы обе прекрасны. Или будете прекрасны и будете сиять, когда сегодня вечером переоденетесь в другие платья, которые вам идут гораздо больше.

– Не забывайте, что все остальные дамы во дворце будут одеты точно так же, так что там никто над вами смеяться не будет, – вставила тетя Лидия. – Кроме того, вы их всех посрамите. Вы обе выглядите чудесно, мои дорогие.

– Она права, Беатрис, – решительно сказала Гвин, подходя к ней. – К чертям моих братьев. И твоего тоже.

– Гвин, пожалуйста, не произноси таких слов во дворце, – предупредила леди Хорнсби.

– Я уже раз двадцать предупредила ее о том, что нужно следить за языком, но все равно без толку. Она будто не слышит меня, – сказала тетя Лидия.

– Мама, ты же знаешь, что я никогда не стану ругаться в обществе, – заметила Гвин.

– Это общество, – заявила леди Хорнсби с явным раздражением. – Обычно я сама не прочь вставить крепкое словцо, но сегодня тебя представляют высшему свету, поэтому ты должна постараться вести себя как неопытная юная девушка, которая только начинает свой путь в светском обществе.

– Даже если я ближе к окончанию этого пути, чем к началу? – спросила Гвин. – Не важно. Я понимаю, что вы хотите сказать, и буду следовать вашему совету. – Она улыбнулась. – По крайней мере, пока не выйду замуж.

Тетя Лидия громко вздохнула, но леди Хорнсби похлопала Гвин по руке и добавила:

– Это характер. Просто держи себя в узде, пока не выйдешь замуж, а потом уже можешь спускать на мужа всех собак.

– Именно это и делает Беатрис, – вставил Грейкурт. – И все это время я предполагал, что это я на нее дурно влияю.

– Влияешь, – нежно сказала Беатрис. – Поэтому я тебя и люблю. Мы вместе можем плохо себя вести.

Джошуа отвернулся, чтобы никто не увидел, как он им завидует. Он хотел таких же отношений, как у его сестры с Грейкуртом, но он опасался, что судьбой они ему не уготованы. Никогда у него не будет ничего подобного.

– А чем ты, мама, будешь заниматься, пока мы все находимся во дворце? – спросил Торнсток.

– Я встречаюсь с мистером Уильямом Бонхэмом, адвокатом Мориса, поскольку Шеридан все еще едет сюда, а у мистера Бонхэма есть вопросы о счетах вашего отчима, на которые ему нужно срочно получить ответы. Ждать он не может. Не знаю, встречался ли с ним кто-либо из вас.

– Я встречался, – ответил Грейкурт. – Один раз мы с Шериданом вместе с ним обсуждали кое-какие вопросы, связанные с поместьем. Мне он показался вполне приличным человеком.

– И еще и симпатичным, – добавила леди Хорнсби. – По крайней мере, для мужчины, которому шестьдесят с лишним. – Она игриво подтолкнула тетю Лидию в бок. – Только Лидию это не волнует.

Тетя раздраженно посмотрела на нее.

– Прекрати это сводничество, Элиза. Ты забыла, что я все еще в трауре? Кроме того, я больше не хочу выходить замуж.

– И я сомневаюсь, что мама в любом случае хочет выйти замуж за адвоката, – заметил Грейкурт.

Джошуа напрягся. Это обсуждение для него было неприятно, потому что напоминало ему о его собственном положении. Он откашлялся.

– Ну, раз я посмотрел на все безумные наряды, мне пора идти. У меня назначена встреча.

– С кем? – спросила Беатрис.

– Торнсток все объяснит, – ответил Джошуа. – Я не хочу опаздывать.