Отчаянный побег

Карлин, тяжело дыша, с ненавистью смотрела на железный лист. Из других грузовиков осторожно вылезли мужчины, с ужасом гадая, не их ли подгоревший обед только что грохнулся оземь… в смысле, сгорел навсегда. Зик внимательно осмотрел повариху со всех сторон.

— Как ты?

— Нормально, — ответила та, все еще тяжело дыша.

Потом снова посмотрела вниз. И вдруг пнула изо всех сил. Первый удар послал противень на пару футов вдаль, по земле расползлось что-то черное и липкое. Второй — на гораздо большее расстояние, наверное, потому что без содержимого противень значительно полегчал. Явно не утолив жажду мести, Карлин ринулась к одному из пикапов и выхватила молоток из кузова. Опустилась на колено, взмахнула инструментом и принялась лупить по проклятому поддону, когда силы иссякли, встала и пнула еще раз для надежности.

— Черт, — пробормотал Уолт. — Никогда и слова дурного не скажу, даже если еда не понравится.

— Да уж, — согласно кивнул Илай. — Неважно, что это будет, всё равно съем или умру. Даже тот резиновый торт.

— Скорее, съешь и умрешь, — вставил Патрик.

Зик бы рассмеялся, если бы сердце всё еще не колотилось от страха.

— Черт возьми, — заорал он, — как тебя угораздило…

— Это ты виноват, раз не удосужился обзавестись проклятым огнетушителем, — огрызнулась Карлин.

Видимо, закончив вымещать разочарование на противне, вернула молоток на место и мрачно оглядела мужчин, взирающих на нее с некой опаской.

Спенсер знал ее лучше всех, поэтому первым набрался мужества:

— Э-э-э… Что это было, мисс Карли?

— Эксперимент, — отрезала та, и ее тон подсказал, что для их же блага лучше воздержаться от дальнейших вопросов. — Не волнуйтесь, это был не ваш драгоценный обед. Марш в дом, пока всё не остыло. Немедленно.

Все как один, даже Зик, дружно потопали внутрь.

Обед не всегда подавался в одно и то же время, мужчины приходили пообедать, когда выпадала возможность. Это немного напрягало, но Карлин научилась плыть по течению. После инцидента с проклятой железякой радовало, что скоро все вернутся к работе, будет время успокоиться. Чертово печенье. Нельзя сказать, что это походило на печенье, скорее, на пылающие хоккейные шайбы, придется разобраться, почему напортачила. Ведь она была абсолютно уверена, что печенье не должно было вспыхнуть.

Карлин отдыхала на кухне, потягивая чай, когда двое последних, Дарби и Патрик, наконец закончили обедать. Как только они уйдут по своим делам, надо убрать посуду и загрузить в машину грязную одежду, которую, как иногда казалось, стирать не перестирать. По крайней мере, груда перед машиной и сушилкой по высоте не достигала четверти мили, в последнее время с хозяйственными заботами стало легче справляться. В одной корзине — ее вещи, в другой — босса, в третьей — полотенца. Ни одна не переполнена. Иногда мелькала мысль стирать вместе их с Зиком одежду, но Карлин отвергла идею, ибо это означало некую близость, которой между ними не существовало.

Патрик пробрался через кухню, поблагодарив за обед, — впрочем, он всегда был вежливым — и снова отправился на работу. В столовой остался один Дарби. Замечательно. Интересно, какой повод он найдет для ворчания. Найдет обязательно. Если бы он был одним из гномов Белоснежки, его точно звали бы Засранец.

— Жаркое сегодня чертовски вкусное, — через несколько минут выдавил Дарби.

Карлин чуть не уронила чашку. Комплимент? От Дарби? Он был единственным, кто вечно жаловался, кто точно хотел знать, чем питается, словно повариха готовила неизвестно из чего. Что-то не так. Волосы на затылке встали дыбом, когда он остановился возле кухонного стола и пристально уставился на нее в напряженной тишине.

— Я здесь долго не пробуду, ты ведь в курсе, — сообщил он.

И как реагировать? Сказать, что пожалеет о его отъезде — наглая ложь, заявить «скатертью дорога» — явная грубость. В общем, Карлин что-то невнятно пробормотала и встала из-за стола, чтобы увеличить между ними расстояние, на всякий случай. Дарби ей совсем не нравился, даже пугал.

Он не понял намека и шагнул вперед.

— После октябрьской ярмарки поеду в Техас, чтобы поучаствовать в родео. Прошлой зимой я уже скакал на быках и необъезженных лошадях тоже. Хочешь взглянуть на мои награды? — нагло ухмыльнулся он.

Господи, это его способ пригласить переспать? Если бы она не потягивала чай, то фыркнула бы ему прямо в лицо.

— Нет, спасибо, — выдавила Карлин, мечтая, чтобы он побыстрее ушел. — Но, э-э-э… удачи, — промямлила она, едва не выпалив: «Надеюсь, бык проткнет тебе яйца».

Неужели она действительно этого желает? На долю секунды ей стало дурно от собственных мыслей.

— Уверена? — протянул он, явно считая себя неотразимо сексуальным, хотя Карлин его терпеть не могла. — Я храню награды в общежитии. Была когда-нибудь на родео? Многих женщин крайне возбуждает мое умение справляться с животными, — вкрадчиво намекнул Дарби.

Мимолетное чувство вины испарилось без следа. Нельзя допустить, чтобы он интерпретировал ее уклончивый ответ, как явный или случайный интерес.