Отче Наш (СИ)

- Ты же знаешь природу творчества - если изделие создатель не уничтожил, то изделие начинает жить своей самостоятельной жизнью. А создатели в это время "поляну" приговаривали.

5

К столику подходил красавец Беллерофонт.

Идиллия пропала, как обнаруженная женой заначка, - и к тому же придется еще давать отчет праведной в своем гневе фурии. Толстенький, хлебнув из горла храбрости, смиренно сник. Его собутыльник пытался засунуть пузатый флакон в брючный карман, расплескивая ароматную жидкость, - пробка была уже в руке въедливого красавца.

- Пьем? - сарказм отдыхает. - Значит пьем...

Но тут случился неожиданный поворот в поведении красавца, и вместо ожидаемого укора раздраконенной пассии, красавец взял рюмку толстенького, и протянул Плешивому вместе с пробкой. Явись сюда да хоть сам Авадона и попроси: плесните, братцы,- эффект был бы скромнее.

Влюбился!.. молния-догадка озарила ангелов... пропал красавчик! А в дверях уже стояла Она - и мир изменился.

Чистое небо вошло в ресторацию. Мобильные посетители зависли в загрузочной паузе. А красавчик Беллерофонт просто прилип к стулу, забыв о всяком этикете.

- Эфра! - пришибленно выдохнул счастливец. - Моя Эфра! - Вот тут он жестоко ошибался.

Девушка в данной реинкарнации наслаждалась юностью по своему усмотрению. Скромный талантливый психиатр скромного психоневрологического диспансера. Это там, в прошлых воплощениях она была и дочь царя, и весталкой в храме Афины, и служанкой измученной красотой госпожи, и матерью героя; и христианской святой в Средние века, благополучно замученной в монастыре и поспешно канонизированной; и верной комсомолкой, получившей пулю за свои убеждения из рук народной власти. А ныне ей предстояло прожить жизнь по своему усмотрению и желанию. Так, добравшись до двадцати восьми лет, она была на перепутье - то музыки и цветов жаждала душа её, то самоотверженного подвига. Нынче она пришла за цветами, потому что вдруг осознала, что годы уходят, а красавчик подвернулся как бы вовремя. Да и знакомство их состоялось при весьма романтической оказии: потребовалась помощь престарелой женщине, получившей солнечный удар прямо на остановке общественного транспорта. И этот красавчик не только не побрезговал видом корчащейся в эпилептическом ударе женщины, но и проявил смекалку и находчивость в деле оказания помощи больной. И ещё очень важный момент, молодой мужчина не был одет в белое в такую жару. Белые костюмы, брюки вызывали у девушки чувство гадливости. Ибо она видела, что за белой одеждой мужчины прячут свою патологическую нечистоплотность, как в обиходе, так и в душе.

По дороге на свидание Эфра нежданно-негаданно отстояла молебен в православной церквушке, карлицей уцелевшей среди блочных гигантов со дня основания и напоминающей блудного котенка в стае раскормленных ротвейлеров. И ходила она на служения

Сопровождал девицу взвод ангелов-хранителей в боевом монашеском одеянии.

Толстенький приободрился - и отобрал бутылку у красавчика. Красавчик понял, что обаяния на всех не хватит. С монахами он разобрался бы быстро, но загвоздка была в Ней... и даже не в Ней, а в нем. Так коварно проник в его великую душу Мага огонек любви, который грозил сжечь всё, что так кропотливо и бережно нажито под сенью эзотеризма, где обитают только посвященные в психодуховные сферы.

Любовь без взаимности, что водка без градусов. Но совладать с собой, у мистика не хватало паранормальных сил. И вот он сидел в ресторации и тихо потел под мышками. А Она уселась просто на Плешивого и пила из его рюмки. Плешивый ушел в блаженство. Красавчик Беллерофонт отплясывал предлинными ногтями лезгинку по влажной столешнице. И только один Толстенький радовался жизни в купе с кальвадосом. Монахи-воины сохраняли дружелюбно-любопытную атмосферу и изучали окружающих. Такой красивой пары за столиком не наблюдал и сам хозяин-бармен заведения с времен прошлого века, а он был истинный ценитель изяществ - эстет, одним словом. Тихая элегия наполнила присутствующих, а аромат пролитого в спешке водочного нектара только усугублял романтичную атмосферу свидетелей свидания.

Легкое кокетство придает умной красоте неповторимый шарм:

- С удовольствием выпью. - Она нежно и чуть заметно вздрогнула ноздрями, как будто вспоминая что-то. - Это, как жест ветра в утреннем тумане... это, как осенний сад в морозную пору... это, как запах тёрна на рассвете... - Эфра могла находить сколько угодно метафор и сравнений, но, взглянув через опущенные ресницы на красавчика, благосклонно замолчала.

Красавчик засуетился, потянулся длинной рукой, по дороге растирая рукавом кожаной куртки белесое пятно, отнял бутыль у захмелевшего толстяка, и поставил сосуд перед леди, полный и запечатанный.

- Кальвадос, несравненная.

Бармен тревожно пошарил глазами по барной витрине и раскрыл было рот, но под брошенным мельком взглядом посетителя тут же забыл о претензии. "Интересно, как бы повел себя этот красавчик и его фея, если бы у меня уже были щенки Фараоновой собаки? О, боги! Когда же опоросится моя сука?"

6