Отче

— Вы станете ей, — продолжил напирать Сандор, приблизившись к юной леди непозволительно близко, впервые вдыхая её запах. — У меня есть влияние, а чего не достанет — так друзья в самом Ватикане. Я хорошо послужил Богу, обо мне много говорят и потому позволят нарушить обет ради Вас. Достаточно сказать — отец леди является еретиком, её жених — отступник, а... — альбинос улыбнулся, — а её друг детства — настоящий бес во плоти, принявший облик человека. Глаза — зеркало души, мне даже не нужны будут доказательства. Моё слово, один взгляд и Вашего дружка сожгут, повесят или утопят, как и Виктора с Чарльзом.

У леди каменело, вытягивалось лицо. Она осознавала и боялась — Сандор это понимал и сожалел за столь жестокие слова, но иначе Лилиан бы никогда не согласилась. Всегда необходимы жертвы во имя достижения целей, Спасения...

Чёрт, почему он продолжает думать об этом?!

— Вы желаете взять в жёны Лилит? — с непривычной ненавистью спросила Лили. — Мать Монстров? Меня называли так дома, если не было посторонних и мне это нравится. Если выбирать меж Евой и ей, то я предпочту быть дочерью Лилит.

— Не важно, как Вас называл выживший из ума отец, — губы Сандора дрогнули в ухмылке. — Важно, как я Вас буду называть и что расскажу. Решайтесь, леди, всё зависит от Ваших слов. 

— Если откажусь? 

— Вы не откажетесь.

Лилиан дёрнулась, вновь попыталась отступить, но альбинос не позволил. Она не может отказаться. Род Блэров с момента появления славился беспочвенной жертвенностью.

— Гореть тебе в аду, сволочь, — прошипела девушка, рванулась прочь, постаралась ударить и, надо признать, умело, а не наугад, но куда ей тягаться со взрослым мужчиной?  Сандор обхватил её, прижимая к себе со спины и шумно вдохнул запах морозной осени, осевший в тёмных волосах. 

Его любви хватит на двоих. Обязательно хватит.

— Почему ты это делаешь?! Где тот святой отец, который пришёл ко мне и толковал, что не терпит насилия над женщинами — это ли не оно?! Ты лицемер, Сандор, каких поискать, а я — лгунья, потому что никогда не верила ни единому твоему слову и не зря! Знаешь, о чём я жалею?! О том, что не согласилась на предложение Чарльза проткнуть тебя насквозь мечом, чёртов сумасшедший ублюдок!

Сандору было всё равно, что она кричит, с какой силой извивается, пытается его укусить, пнуть или ударить. Он терпеливо держал Лилиан в своих объятьях. Леди продолжала кричать и ругаться: то умоляла отпустить, то срывалась на сквернословие и была противоречива. Даже сейчас Лили не знала, что хочет от жизни, зато священник прекрасно знал.

— Успокойтесь, — прошептал ей на ухо Сандор, — Никто не слышит Ваших криков сейчас. Только я. Вы согласны быть моей женой?

Девушка бессильно обмякла в его объятиях. Он опустился с ней, сразу упавшей, и слушал страшные рыдания, в которых можно было распознать, как та принимает решение, как ненавидит и себя, и весь мир. Как ей страшно и больно. Страх волнами исходил от хрупкой фигуры, проникал под кожу, заставлял трепетать его истерзанную душу. Наконец леди Блэр видит его настоящие эмоции, без масок, без проповедей и чтений морали. Что ж, пусть смотрит —  ведь именно она затянула петлю на его шее.

Сандор сидел рядом, продолжал держать Лилиан в объятиях и укачивал её, словно дитя, гладил по голове, пока не услышал за всхлипами сдавленное «Да».

— Вы никогда не пожалеете о своих словах, — судорожно прошептал священник, прижимаясь губами к девичьему виску. — Никогда, Лили, никогда, я обещаю Вам.

Неохотно выпустив возлюбленную из объятий, он судорожным вихрем пронёсся до кафедры, отыскал среди прочих трудов толстую книгу и, поглядывая на девушку, быстро внёс размашистую запись. 

— …и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает, — злая усмешка скривила мужские губы, полностью искажая лицо альбиноса. В мрачных стенах дома Господня для Лилит благословление прозвучало смертным приговором. 

Со временем Лилиан полюбит, обязательно полюбит. Нельзя иначе отнестись к человеку, который проявляет к тебе настоящую заботу. На протяжение всего существования человек боится остаться в одиночестве. Высший свет полон грязных сплетен и интриг, он похож на болото, с каждым шагом засасывающее все сильнее. Подлые люди без сомнений запятнают ее красоту, совратят и оставят леди Блэр лишь изуродованной куклой.

Он оградит Лили от сей печальной участи, сохранит ее чистоту и свет — для себя. Ведь Сандор е д и н с т в е н н ы й, кто ей нужен.

— Всё будет хорошо, миледи, я обещаю, клянусь Вам, — беспокойно прошептал альбинос, поднимая Лили на ноги. Для соблюдения ритуала нужен поцелуй, но он так боялся сделать это — будто эта девушка была видением, образом, который вот-вот растворится в его руках. 

В момент, когда губы бывшего священника коснулись девичьих, глаза Лили окончательно потухли, превратившись из грозовых туч в серые, монолитные облака отчаяния.

— Всё будет хорошо, леди, всё будет хорошо...

Она молчала, пока пара шла мимо рядов скамеек и тихо-тихо заговорила лишь на самом выходе.