Как же эти люди ошибались. Они не могли даже и представить, как коварны наши родители. Они не только обрекли дочь на физические муки, ответственным за которые был я, но и поставили себе цель сломать тебя, Катя, психологически. И поэтому они коварно внушали тебе мысль, что ты самая умная, самая талантливая и самая симпатичная девочка на свете. И, как и следовало ожидать, у тебя, Катя-домашняя девочка, возникла проблема в отношениях, когда ты начала общаться со сверстниками в садике и школе, где и другие дети для своих родителей были самыми умными, талантливыми и красивыми. Выяснилось, что твое право первенства никто не признает, и есть другие мальчики и девочки, которые многие вещи умеют делать намного лучше, чем ты. Снова облом. Дома – пытка, а вне его стадо глупцов, не понимающих, с какой глыбой, с каким человечищем они имеют дело. И в какой-то момент уже в старших классах мама даже отправила тебя к психологу. Но вовсе не для того, чтобы тебе помочь. Ты, Катя, так и не догадалась о настоящей цели визита. Мама просто хотела подстраховаться. Ей нужно было это обращение к врачу, чтобы, если правда о нашей семье всплывет, можно было сказать, что девочка больна на голову и все придумывает, и у нас даже есть об этом справка. Но случилось непредвиденное. Психиатр, открыл тебе глаза на загадку твоей психики. Ты была не больной. Ты оказалась
А моя жизнь в Москве была совершенно обыкновенной мальчишеской. Учеба давалась мне легко, я не перенапрягался, хотя предметы, вроде географии и некоторых других искренне не любил и их не учил, стараясь проскочить «на ша̀ру» и не скатиться на тройки, за которые мне грозила выволочка от матери. Впрочем, от плохих отметок я на всякий случай подстраховывался по-своему, вырывая позорящие меня страницы из дневника или пользуясь его дубликатом, который я подавал учителю, когда мне грозила плохая оценка. В общем выкручивался. Правда, в целом я оставался хорошим учеником, не отличником, а твердым хорошистом.
И чем старше я становился, тем больше отдалялся, Катя, от тебя, потому что у меня появились другие интересы. Я влюбился без памяти. Но, поскольку из-за неких особенностей характера в моей жизни многие вещи происходили не как у нормальных людей, я умудрился влюбиться с одинаковой силой сразу в двух девочек, которые к тому же были лучшими подругами. Представляю, что они обо мне говорили, когда я, сгорая от страсти, по очереди носил букеты цветов то одной, то другой. Так что моя первая, совершенно невинная мальчишеская любовь (или любови) осталась безответной, а сердце разбитым. Но не навсегда. И в общем, как уже говорил, я, Катя, благополучно отучился в трех хороших школах с хорошими ребятами и учителями. Мелкие междуусобные войны и конфликты с частью преподавателей или учеников не в счет.