Отчего умерла моя мама

Подтверждением факта того, что человек – естественный падальщик, являются и некоторые каннибальские традиции. Надо сказать, что даже среди каннибалов человек никогда не рассматривался напрямую как источник питания и на него не охотились ради прокорма. Поедание человечины всегда носило ритуальный характер. Съедаемый был побежденным в войне врагом, а отдельные части его тела служили укреплению силы и доблести победителей. Но большего распространения достиг даже не этот каннибализм, а акт поедания умерших соплеменников, в сущности эквивалентный и замещающий традиционные способы захоронения. Часть южноамериканских индейцев, в современных условиях отказавшихся от ритуального поедания, когда-то практиковали странный обряд. Они не просто ели умерших. Они вначале на несколько дней относили труп в джунгли, где тот подвергался естественным процессам разложения, и лишь потом съедали его. Разве после этого человек не падальщик? Да, он таков, и таким сотворила его природа.

Жизнь существ контролируется двумя кардинальными взаимодополняющими инстинктами. Первый – это выживание, который непосредственно стимулирует поиск пищи. Второй заставляет самцов тратить силы и «бодаться» друг с другом в поисках партнерши для спаривания, и это – инстинкт воспроизведения. Так вот, первый из инстинктов всегда и везде построен по принципу: проголодался, пошел искать, нашел, поймал и съел. А значит, поедание пищи, как, кстати, и секс, является удачей и удовольствием, которое надо заслужить помучившись, пройдя стадию голода, степень которого возрастает по мере затрат времени и сил на поиск съедобного. В живой и гармоничной природе, сформированной миллионами лет эволюции и естественного отбора, почему-то нет, да и не может быть ни «сбалансированного», ни регулярного питания. Поедается то, что удалось поймать, и, следовательно, у наших меньших братьев нет ни завтраков, ни обедов, ни ужинов, а у их бедных детенышей-младенцев вне зависимости от того, хотят они или нет, шестиразового питания по часам. А значит, и человек, думая, что разумен, с раннего возраста приучает себя есть без связи с физиологическими потребностями. И он и уверен, что поступает правильно.

Думаю, что корни современной «науки» о здоровом питании кроются вовсе не в стремлении улучшить качество жизни и ее продолжительность. Это скорее лозунги, произносимые иногда бескорыстно в силу искреннего заблуждения, а иногда откровенно лицемерно. Диетология и производство «здоровых» продуктов или пищевых добавок – это бизнес, сравнимый по доходности с нефтяным, доходами ВПК и наркокартелей.

Голод многие века оставалась насущной проблемой, и она не потеряла актуальность в слаборазвитых и развивающихся странах и сейчас. Но кого волнуют проблемы бедных? Не они являются лицом мира, да и не думают они о здоровом питании. Им бы просто поесть. Другое дело – развитые страны западного и восточного полушария, которые за счет индустриализации сельского хозяйства проблему голода давно решили, и у которых вопрос, скорее, не в том, чтобы произвести достаточно, чтобы накормить, сколько в том, куда девать избытки сельскохозяйственной продукции.

Развитой мир наводнен доступными и в меру дешевыми продуктами питания, которые по карману даже не самому благополучному населению. Хорошо ли это? Смотря с чьей позиции смотреть. Нет сомнения, дешевое питание окупается и выгодно за счет массовости потребления. Но любой предприниматель понимает, что еще лучше, чтобы и массовость сохранилась и платили подороже. Покупательная способность среднестатистического жителя благополучной европейской страны высока, и он может тратить на еду больше, чем на обычный ширпотреб из супермаркета. Как его заставить это делать? Ответ известен из неписанных законов рыночной экономики. Лучший способ победить конкурента – опорочить его. Точнее, не самого его, а его продукцию.

Самое простое – сказать, что его продукты низкого качества и не вкусные. Наверно это не так уж далеко от истины, но нужно сделать оговорки. Вряд ли кто-то сомневается, что томат из «супера» проиграет помидору с бабушкиного огорода. Но дело не в бабушке. Это лишь отражение преимуществ и недостатков массового производства по сравнению со штучной работой. Кто поспорит, что «мерседес» немецкой ручной сборки лучше, чем его тезка с конвейера турецкого завода, но оба «мерсы», а что на самом деле ездит лучше, могут показать только сравнительные испытания. Так и бабушкин помидор, может, и вкуснее, но он тот же помидор, что из магазина, и нет в нем никаких особых целительных и полезных веществ, как бы вам ни пытались доказать обратное.