И Даринка с Олькой направились в то самое кафе, где их уже, по словам Завирко, ожидала бледная и измученная чувством вины Резенская.
— Только мы ее сразу прощать не будем! — предупредила Ольга. — Сначала основательно так помучаем, чтобы впредь неповадно!
— Да не вопрос! — тут же согласилась Горянова.
Они всегда понимали друг друга с полуслова.
Лиля, вот ни капельки не бледная, начала сразу, без экивоков. Как только девчонки уселись за стол.
Горянова даже меню не успела открыть, как она выдала:
— Простите меня, девочки!
— О! — расстроенно выдохнула Завирко! — Так неинтересно! Ты что, Резенская, не могла еще чего — нибудь придумать! Оправдания там всякие, непреодолимые препятствия! Принуждение! Запугивание! Вымогательство! Нам с Даринкой знаешь как понравилось утром! Еще хотим! Да, Горянова? Чего молчишь?
— Боишься, что уведу Истомина? — не стала ходить вокруг да около Дарина.
Завирко закатила глаза и схватила меню, понимая, что сейчас пойдут разборки и совсем не по тому пути, что она наметила.
— Боюсь, — честно призналась Лиля. — Он тебе нравится, и ты ему.
— Ты тоже ему нравишься. Он даже спит с тобой, так нравишься.
— Нравлюсь…Знаю…
— Тогда в чем проблема?
— В тебе! — Лиля вздернула нос. — Ты девушка порядочная, на чужих не бросаешься, а Альгис наши отношения сильно не афиширует, вот я и подумала…
Горянова выпрямилась и сложила руки перед собой:
— А что афишировать? И самое главное — когда? У вас вообще сегодня второй день!
— Третий… — тихо уточнила Резенская.
Горянова с Завирко переглянулись и то ли хмыкнули, то ли пшикнули, не понятно, но суть все уловили.
— И как ты себе это представляла? — продолжила Даринка. — Ты реально хотела, чтобы Истомин после славного перепиха встал на главной площади, в аккурат с железным Ильичом, чтоб сразу дорогу несогласным указывать, и прокричал зычным голосом с прибалтийским акцентом: мол, люди славного города, а трахал я вчера деву развратную(потому как незамужней дала мне, молодцу), Лилей зовут, и впредь трахать буду! Так что ли? Или сразу, как встал с тебя, хер могучий о бедро твое вытер, и тут же побежал с матушкой знакомить?
Завирко захохотала, прикрывая рот стареньким меню.
— Не хочу тебя разочаровывать, Лиль, — вздохнула Даринка, но если бы мне нужен был твой Истомин, то я не посмотрела бы на тебя. Отодвинула! С женой, может быть, посчиталась, а с девушкой — нет! Даже с подругой!
Завирко сделала страшный «ах» и посмотрела на Даринку, округляя глаза так, чтобы всем напомнить о существовании милой такой базедовой болезни:
— Горянова, так ты стерва? А я с тобой дружила! — и тут же посерьезнела и повернулась к Лильке. — Так что твой вариант, Резенская, изначально был глупый и проигрышный… как пьеса из погорелого театра…
— Кто ж знал, что вы такие наблюдательные! — расстроенно буркнула Лиля.
— Да! Звезды детектива «Глухарь» снова с вами! — выдала рекламный ход Олька и тут же поинтересовалась. — Кстати, Пална, а то малолетнее недоразумение вчера… ну то, с которым ты лизалась минуть пять, не меньше…надеюсь, это не инцест?
— Ты что! — Резенская даже отодвинулась инстинктивно и совершенно искренне возмутилась. — Это сын соседа! Я его долги по папиной карточке покрыла, вот он и отрабатывал.
— Ну, а целоваться — то это пацан хоть умеет? — Олька поиграла бровями..
— Вопросики у тебя! Да мы и не целовались совсем, а просто стояли так, чтобы похоже было. Чуть шею не свернула!
— Ладно, Оля! Давай простим ее! — Горяновой уже надоел это разговор. — Она еще маленькая! К тому же, шею чуть не свернула вчера. Жалко!
Завирко строго свела брови:
— Только это в первый и последний раз! Усекла!
Лиля расплылась в улыбке:
— Конечно! Все, больше не буду, девочки! Обещаю!
— Конечно, не будешь! — добавила ложку дегтя Горянова. — Потому что иначе я с твоим Истоминым пересплю назло!
— Нет!
— Да!
— Ну ты…
— Вот помни об этом и не ври! Тогда твой Истомин будет в целости и сохранности.
— Слово?
— Слово!
И тут у Завирко зажурчал живот:
— Мы вообще есть будем? — вовремя поинтересовалась она.
— Да! — одновременно отозвались Лилька с Даринкой.
— О! Какой обоюдный энтузиазм!
Так наладился мир. И все пошло своим чередом, и день пролетел незаметно.
Но к концу рабочего дня позвонил Иван и расстроенно сообщил, что дома прорвало канализацию и первый этаж плавает в экскрементах (он, конечно, сказал другое слово).
— Не страшно, Вань! Поживем пока у меня, — успокоила его Даринка.
На том конце немного помолчали, а потом осторожно спросили:
— А у тебя что, Дариш, своя квартира есть или ты к родителям зовешь?
— Своя есть! — удивилась Горянова. — А разве я тебе не говорила?
— Не говорила…
— Прости, Вань! Как — то к слову не пришлось! В общем, я сейчас кину адрес эсэмэской. Хватай что — нибудь на первое время и приезжай. Ключи запасные у тети Маши из восьмой, я ей позвоню. Все, до встречи!