Отдай, детка! Ты же старшая! (СИ)

Но там, на той стороне ее не слушали, там тихо сопели, собирая рукой катившиеся слезы. Наконец Элька, сдерживая всхлип, пробормотала:

— Восемь…

— А как же твой список в тридцать два человека? — угрожающе подняла голос Горянова.

— Никак… — буркнула уже более привычно Элька… — Я дразнилась…

— Вот мелкая! — Даринка еле сдержалась, чтобы не наговорить гадостей.

На том конце привычно хихикнули, а потом Элька снова сказала невероятное:

— Ты это… ты прости меня, Дарин. И спасибо… — и она первой бросила трубку.

Элька впервые извинялась… Вернее, не впервые… А во второй раз в жизни. Первый был сегодня рано утром. Тогда, когда выпал белый чистый снег…

Глава 23

После серьезных гроз и бурь, после перейденных внутренних «рубиконов» наступает в жизни человека странная полоса. Полоса без преград. Ясен и чист тогда горизонт, солнце встает, не омрачаемое ничем. А на душе спокойно и радостно, дышится просто и легко.

Так было сегодня у Горяновой. Весь день Даринка улыбалась. Сидела за столом и улыбалась, звонила по телефону и улыбалась. Ругалась с водяными и улыбалась. Даже Маркелову, язве и нахалу, улыбалась. Савелов, периодически выбегая из кабинета, смотрел на нее сначала с удивлением, потом с интересом, а дальше с недоумением и вовсе с опасением. Потому что Даринка улыбалась всем и вся. И ее улыбка впервые была такой… ну… нежной, открытой и бесконечно солнечной. Так улыбаются дети. Беззаботно. К обеду Савелов не выдержал и, подойдя к ней, листавшей на компе присланные Пашкой предварительные «каце», поинтересовался:

— Дарин, ты в детство впала? Улыбаешься, как умалишенная… Денег заняла, Маркелова не послала… А надо было… Раз десять уже…

Горянова ему не ответила, а снова улыбнулась. Савелов помрачнел.

— Дарина, может, тебе скорую вызвать? Она тебя на улицу Богданова вмиг домчит, с ветерком и мигалками. А пока тебя в душевном доме будут лечить, я тебе стол розовыми карамельками усею и волшебной блестящей пудрой посыплю. Будешь девочкой из клуба «Винкс»! — и гаденько запел. — Если решишь, можешь ты стать одной из нас! Винкс! Всем ты мило улыбнись! Винкс! Освети улыбкой землю, и с улыбкой в путь пустись, ты можешь! Винкс!

Вид многозначительно поющего начальника, поднимающего вверх руки и пискляво выкрикивающего слово «винкс», был столь комичен, что Горянова даже икнула от неожиданности и вмиг растеряла свой нежный, весьмиролюбивый настрой:

— Роман Владимирович! И давно Вы поклонник этой крутой культовой детсадовской фигни? Ненавязчивое влияние новой пассии, еле перешагнувшей возраст условного согласия? Или практикующий маразм — ваш осознанный выбор? Втихаря одинокими вечерами наслаждаетесь подступающими зачатками педофилии и тихо слезы льете от умиления?

Савелов поджал губы и немного замешкался с ответом. Зато народ в офисе не подкачал! Устав от монотонной работы, в этот почти уже выходной денек (дело- то происходило в благословенную пятницу, которая медленно и верно уже начинала перетекать в субботу) они только и ждали повода, чтобы скрасить свои последние часы трудовой недели знатным «Смехом без правил».

— Офигеть! — мгновенно, с удовольствием, вмешалась Завирко. — Наш шеф «Винкс» запел! Слова знает! Сейчас рухнет мой привычный мир! — потом состроила умильную мордашку, театрально схватившись обеими руками за левую грудь, и протянула. — Вот чего совсем не ожидала от Вас, господин Савелов, так это перехода на темную сторону! А еще брутал, охальник и скабрёзник! Что делается! Наши ряды циников и прожженных наглецов редеют, как волосы на сладком шефском затылке…

Роман Владимирович повернулся и кинул на Завирко свой фирменный взгляд… Внимательно приглядывающийся и прислушивающийся к разговору народ сразу понял, что развлеченье не состоится: начальник не в настроении.

— Ой! — мгновенно отозвалась мудрая Завирко. — Я уже умолкла! — и тут же прикинулась ширмой… говорящей такой ширмой… — Шеф, а словам научите? Я свекрови спою на ночь. Она оценит!

— Гугл в помощь! — отрезал Савелов и продолжил, теряя всякий интерес к ее шепчущим репликам. — Так что, Горянова, неотложку вызывать или сама спустишься на грешную землю?

Даринка покачала головой:

— Да ну Вас! Неужели трудно дать мне сегодня побыть хоть немного счастливой! Просто и беспричинно! Я обещаю, что это ненадолго — только сегодня, до полуночи! А завтра снова будут тыква, крысы, лошади и валяющаяся на грязной подъездной лестнице в ожидании заштатного принца одинокая разношенная туфля от Белвеста.

— Ты же не носишь Белвест! — со знанием дела снова влезла Завирко.

— А ради вас начну! — вздохнула Горянова. — Чего только не сделаешь ради душевного спокойствия родных рептилий!

— Вот и отлично! Сегодня в обувном как раз скидки, — не удержался Савелов.

— Знаток! — с язвительным восхищением выдохнула ему в спину Завирко.