Отдай свою душу (СИ)

Юлька всё обработав, закрывает рюкзак и запрокинув голову на спинку задумчиво требует:

— А поставьте-ка, ребятки, мой номер на быстрый набор, хотя нет… лучше на экстренный…

Возвращаемся в кафе, где у Энджи осталась машина, они подождут Свету после работы, и уже все вместе поедут домой. У Юльки ещё встреча с близнецами.

Она тепло прощается, даёт нам с Энджи побыть наедине.

— Я только сейчас понимаю, насколько это может быть серьёзно, — оставляет цепочку поцелуев у меня на шее.

— Не жалеешь, что ввязалась? — отстраняюсь я.

— Рудов, ты дурак? Я же люблю тебя! — нежнейший поцелуй в губы.

Бум! И моё сердце полностью восстановлено — никаких шрамов, потертостей, ран.

— И я тебя, милая, уже очень давно…

Сидим просто обнявшись, ловя дыхание, слушая стук сердец, ощущая тепло друг друга.

— Пожалуйста, будь аккуратнее, — просит она.

Счастливо смеюсь.

— Иван Сергеевич попросил почаще напоминать тебе именно это!

— Я тоже буду, — заявляет со всей ответственностью.

— Моя умница! — мой долгий, очень долгий прощальный поцелуй.

Уходит, договорившись созвониться вечером.

— Регин, план А отменяется. Без вариантов.

Устало вздыхает.

— Рудов, и почему я даже не удивлена? Лицо хоть презентабельное для завтрашних встреч?

— Чье? — уточняю я.

Раздраженное сопение.

— Дуй в офис, вредитель!

Глава 17

Энджи

Любит-любит-любит!!! Сквозь кожу на спине начинают пробиваться крылья, казалось бы, с корнем вырванные Ромкой. Слишком быстро? Возможно! Но я так чувствую… Симпатия-влюбленность-любовь… Время… должно пройти время, чтобы разобраться, что же ты чувствуешь на самом деле. Мне оно не требуется… Я точно знаю! Наверное, поэтому потом так больно от раскорчеванных ран над лопатками… расплата за превышение скоростного режима… Но я готова пройти через это снова, даже если результат будет прежним. Завожу руки за плечи, поглаживая свои перышки. Люблю тебя, Жень!..

Юлька опять выбрала самую выгодную позицию — она видит всех, её — никто. Шпионка, блин!

— Еле нашла тебя! — преувеличено возмущаюсь я.

— Можно подумать! Это чтобы навыки поиска не теряла, хоть чем-то порадуешь дядю Ваню, — усмехается она, отправляя в рот воздушное облачко сливок.

Дядя Ваня… Не, папа, конечно, впал в ступор, после такого к себе обращения, но Юльке тогда было всего восемнадцать, выглядела она скорее как моя младшая сестра, поэтому ей простили и даже… Она единственная, кому позволено данное обращение.

— А то, понимаешь ли, живете с Пашкой в своё удовольствие, а нам с Женей чужие надежды оправдывай!

— Ой, Вострикова, всё! Тем более ты! Ты ж без своей нагрузки сдохнешь от тоски!

— Не сдохну, а вот ещё больше растолстею точно, поэтому, бабуль, — поднимает глаза вверх и посылает поцелуйчик, — рада оправдывать!

Заказывает себе ещё одно пирожное.

— Как отец? — этот вопрос задают мне все представительницы прекрасного пола независимо от возраста и степени нашего знакомства. И только ей отвечать мне всегда немного неудобно. Мы никогда не касались этой темы, но подозреваю, что он её первая безответная любовь… Та, которая больше в голове, но настолько прочно там обосновалась, что вполне тянет на вторую реальность. И сказать, что у него наметился сдвиг в любовной сфере, у меня просто не поворачивается язык. Это как мой хрустальный шар и я не хочу быть той, кто станет причиной его падения.

— Все как всегда, — прячу я глаза в чашке с кофе.

— Врешь, Верова! Даже игнорируя твой хитрый скрытный взгляд, и ежу понятно, что слияние с Рудовым — это осознанный шаг снятия с себя части обязательств. С ним всё в порядке?

Блин, мы все мыслим одинаково…

— Да. У него просто очередная любовь…

Вижу как одновременно гаснут несколько огоньков в её глазах. "Очередной" я хотела снизить ее значимость, совершенно забыв предшествующую Юлькину фразу. Он никогда не ставил женщину выше своей работы. До этого момента…

— Ну, и слава Богу! — милая улыбка, чуть отведенные глаза.

Она умеет держать удар… даже лучше, чем я…

— Смотри, — указывает кивком головы куда-то в центр зала. — Знакомые всё лица. Похоже Алиска нашла себе жертву и уже довела её до слез.

Оборачиваюсь. Королева восседает на троне. Беременная. Присвистываю. Это ж кто удостоился чести? Холодок пробегает по коже при оценке примерного срока. Бл. ть! Пашка, не дай Бог!!! Перевожу взгляд на соседку, ту, которая жертва… Света?!! И она действительно плачет. Руки сами по себе сжимаются в кулаки. Тебе не жить, белобрысая тварь!

Юля, очень хорошо знакомая с таким моим состоянием, резко дергает меня обратно на стул:

— Что?!!

— Это — Света! Она ей, наверное, что-то наговорила! Но Пашка не мог! — хлещет мой поток сознания.

— Стоп!

Юля в курсе Пашкиных отношений с Алисой, что ещё обсуждать двум девчонкам, как не знакомых шлюх.

— Это не Пашин ребенок, — уверено говорит она, как будто лично присутствовала при процессе зачатия.

— А чей?

— Карима Ильдаровича. Он своих детей за километр чует. Их у него девять. Этот — десятый. Юбилейный. Мальчик. Сама понимаешь, она уже из под него не вывернется, как бы не старалась. А это — яд сцеживает, чтоб самой не захлебнуться. Ты, Верова, не встреваешь! Пошли!