Отдайте мне ваших детей!

«Я снесся с Фуксом и Бибовым [sic!], чтобы попытаться договориться с ними о возможности выкупить детей. Бибова я еще раньше посвятил в свои планы, потому что иначе он мог бы начать чинить мне препятствия. За саму сделку отвечало гестапо и, следовательно, Фукс. Таким образом мне удалось, от имени имеющих деньги жителей гетто, выкупить большое число детей. Поскольку гестапо, а также Бибов практически ели из моих рук, некоторые члены администрации даже согласились отпустить детей, не беря за это плату. Так, общее количество отправленных в транспортах /из гетто/ составило 12 300 или 12 700, вместо первоначально запланированных 20 000…»

Независимо от того, какое значение было придано этому свидетельству, — Гертлер, разумеется, в первую очередь стремился обелить собственную репутацию, — оно представило Румковского-человека в другом свете, дало о нем иное представление по сравнению с бытовавшим ранее. (Благодаря историкам вроде Исайи Трунка, например.)

В рассказах большинства свидетелей, переживших Румковского (а таких, несмотря ни на что, довольно много), он предстает бессовестным карьеристом и коллаборационистом, готовым исполнять приказы нацистов любой ценой. И все же наступил момент, когда Мордехаю Хаиму Румковскому пришлось отвести глаза и сказать «нет». Это ключевой момент романа. Что же потребовалось, чтобы глава гетто ослушался хозяев? Почему он это сделал? И какую цену пришлось ему заплатить за свое (как все еще — и в этом кроется некоторый парадокс — говорит Гертлер) безответственное малодушие?

В общих чертах и с известными дополнениями действие этого романа соотнесено с информацией из «Хроники гетто».

«Хроника гетто» — документ из чуть более 3000 страниц, составленный работниками архива. Архив подчинялся созданному Румковским весной 1940 года Statistisches Abteilung, отделению, которое впоследствии включило в себя отдел по учету населения (Melderbüro или Meldeamt). В течение года отделение разрослось; весной 1944 года там работали 44 служащих, 1 директор, 23 секретаря и конторских служащих, 12 художников и графиков, 4 фотографа и 4 разнорабочих (sonstige), как заявлено в докладе, тогда же опубликованном «Хроникой».

Задачи отдела статистики были четко определены с самого начала: частично отдел должен был поставлять «государственной уголовной полиции и заинтересованным инстанциям в составе администрации гетто ежедневную информацию, касающуюся здоровья жителей (включая случаи рождения и смерти), а также проводить исследования демографического характера, информировать о фабричной продукции и о возможных требованиях со стороны старосты евреев». Кроме того, отдел должен был «составлять краткие обзоры статистических данных для других отделов, печатать наглядные изображения статистического материала и фотомонтаж в целях обучения или пропаганды, а также […] изготовлять и собирать изобразительные материалы для архивирования и разных практических целей».

Помимо этих специфических задач, была и более общая: «тайком — так и сказано! — собирать материал для будущего изображения (=истории) гетто и самостоятельно вести записи, отвечающие этой цели».

С самого первого дня, с первого номера газеты — 12 января 1941 года — и до последней записи за месяц до ликвидации гетто «Хроника» мыслилась в первую очередь как свидетельство для будущих читателей.