Отдаю свое сердце миру

Это происходит и сейчас. Она включает телевизор, чтобы отвлечься. На экране кулинарное шоу. Женщина готовит соус бешамель для лазаньи, но не так, как это делает дедушка. Если бы он это увидел, у него нашлось бы немало отборных словечек для дамочки из телевизора. Кастрюли, дозировки и пронзительный женский голос не очень-то утешают. Хищник стоит перед глазами таким, каким она увидела его в первый раз. На нем клетчатая рубашка и джинсы. Он скидывает с плеч рюкзак.

Она с ним незнакома. Он новенький. У нее один-единственный факультатив, который она посещает в течение всего учебного года, потому что трудяга. Она не знает, что захочет изучать потом, но это что-то, связанное с наукой. Она любит науку, всякую: биологию и физиологию, планету Земля и Вселенную, живые существа, от микроорганизмов до человека. Ее восхищают магический дизайн этого мира, непостижимая архитектура космоса, вплоть до замысловатого шедевра в виде глазного яблока. Наука – там, где можно открыть факты, объясняющие тайны. Она обожает и тайны, но еще больше любит их разгадывать. Для нее объяснения не разрушают тайны, а, наоборот, лишь усиливают их притягательность.

Что-то связанное с наукой означает углубленную программу по всем предметам, плюс школьный оркестр (виолончель), кросс-кантри (конечно), друзья (она популярна), чтение книг просто для удовольствия (их слишком много, чтобы перечислять). А еще работа в пекарне Essential Baking Company, волонтерские часы в доме престарелых «Саннисайд Элдеркеар». Видите? Она одинаково внимательна ко всем, и к старикам – тоже. Эти милые старушки со слезящимися глазами и пергаментной кожей. Капризные старички со свисающими, как у бассет-хаунда, ушами, в подтяжках. Они любят ее. Говорят, что она милая. Да, она такая.

Была. Словно чудовище, она уничтожает людей. Она больше не чувствует себя милой. Она еще не знает, трагедия это или счастье. Или и то и другое. Ее наивной доброты больше нет – какая потеря. Эта доброта умиляет, как нарциссы, капли росы, пятна от травы на коленках джинсов, но ей до смерти надоело быть милой. К тому же наивная доброта сродни тому, чтобы стоять на оживленной автостраде и любоваться красивым закатом.

Факультатив, который она посещает, называется «Искусство микс медиа»[9]. Как тут не вспомнить древнейшую и наискучнейшую игру «Что если?». Отсюда все и тянется. А если бы она выбрала драматургию? Или дизайн видеоигр? Или если бы в классе «микс медиа» не нашлось бы свободных мест? Почему ей нужно быть такой неврастеничкой и перфекционисткой, чтобы оказаться на сайте в ту самую минуту, когда открылась регистрация для учеников с фамилиями от A до В? Зайди она часом позже – и этот класс был бы уже заполнен. Миссис Дьябло – любимая всеми учительница.

В класс заходит Хищник. Лохматый и высокий. Высокий настолько, что все взгляды тотчас прикованы к нему. К тому же всех распирает любопытство, потому что большинство из них учатся вместе еще со средней школы Экштейна[10]. Скидывая рюкзак, новенький садится впереди Аннабель. Но прежде застенчиво улыбается ей. Он садится впереди нее, но прежде застенчиво улыбается ей. Он садится впереди нее, но прежде застенчиво улыбается ей. И так миллион раз.

«Прекрати!»

Такой технике научила ее доктор Манн. Надо произнести это вслух, что она и делает.

– Прекрати.

Ее голос еле слышен в гостиничном номере. Толпа зрителей кулинарного шоу аплодирует. В этой чужой комнате, где витает запах коммивояжеров, аплодисменты звучат как поощрение, хотя это всего лишь похвала лазанье, только что вытащенной из духовки.

Она втайне радуется, когда приезжает Джина и барабанит в дверь.

– Аннабель! Открывай. Это я.

Замок на двери старомодный, с цепочкой, которую надо сдвинуть в сторону. Ковыряясь с цепочкой, она чувствует себя героиней детективного триллера. Отчасти так и есть. Джина врывается в комнату. На ее растрепанных черных волосах с проседью у корней поблескивают капли дождя. Джина в спортивных штанах и зеленом свитере, которому миллион лет. Она бросает свою сумочку на ближайшую кровать. Содержимое вываливается наружу: ключи, тушь Maybelline, тампон.

– Слава богу, с тобой все в порядке, – говорит она.

Малкольм заходит следом за ней. Он смотрит на Аннабель и закатывает глаза. Должно быть, для него это та еще поездка. Время позднее. Малкольм в полосатой пижаме и выходных ботинках. Аннабель живо представляет себе картину сборов в дорогу: скорей, скорей, скорей, в спешке хватают первое, что попадается под руку. Малкольм садится на край кровати и расшнуровывает ботинки. Прислонясь спиной к изголовью, он вздыхает. В черных носках, полосатой пижаме и без привычных очков он похож на усталого бизнесмена, которому надоели менеджеры по работе с клиентами в регионе трех штатов.