Отдаленное настоящее, или же FUTURE РERFECT

Ведущий выдержал паузу, во время которой ветераны Великой Отечественной, позванивая наградами, принялись ломать печати одну за другой.

Наконец была сломана седьмая печать. Влад Якунщиков запустил руку во вскрытый столь торжественно конверт.

— Итак, первый вопрос для вас — об одной всемирно известной достопримечательности Америки! За две тысячи американских дол-ла-ров ответьте, пожалуйста: кем был сконструирован… Бруклинский мост?!

В этом месте творческий процесс приостановился: предстояло вспомнить, кто именно построил этот мост или же выдумать другой вопрос, ответ на который известен или может быть быстро найден. Хотя зачем? Бруклинский мост — это же не само придумалось, это у Дэвидсона, в оригинальном рассказе такой вопрос был! Заодно и сам расказ неплохо бы освежить в памяти.

Раскрыв книжку на нужной странице, Петяша закурил и принялся читать. Но буквы отчего-то вдруг поплыли перед глазами. Закружилась голова. Во рту непонятно отчего возник мерзкий привкус прогорклого маргарина. Отложив книгу и откинувшись на спинку стула, Петяша прикрыл глаза.

— Сидишь? — раздался от окна смутно знакомый хриплый голос. — Просвещаешься?

Испуганно вскинувшись, Петяша увидел дневного своего знакомца, Туза Колченогого, сидящего на подоконнике и очевидно довольного произведенным эффектом.

— Сижу, — раздраженно отвечал он. — Я думал, ты совсем пропал. Или вообще мне почудился.

— Эт ты со зла говоришь, — энергично, юмористически возразил Колченогий. — А фляжка? А портсигар? А костюм? А машинка эта, наконец? Что, так все это время и чудились?

Петяше вовсе не под настроение выходило поддерживать беседу в веселом, шутейном ключе. Он молча взирал на пришельца, давая понять, что с нетерпением ждет продолжения.

— Ну, чего ты на меня вызверился? — продолжал Колченогий, которого полное отсутствие ожидаемой, видимо, радости от его появления заметно сбило с толку. — Не мог я с тобой оставаться; не мог! Были к тому причины. А вот сейчас есть немножко времени и на треп. Давай, спрашивай! Сам же, в конце концов, хотел!

Петяша тяжко вздохнул. Хотел… Мало ли, чего он когда хотел!

— Не вовремя ты, — со сдержанной досадой пояснил он. — Извини. Ну… как тебя засадили в бутылку, спрашивать, я думаю, бесполезно?

Туз Колченогий подозрительно зыркнул на Петяшу, мазнул взглядом, в коем ясно читалось отвращение, по бутылкам из-под шампанского под столом и у тахты.

— Эт точно, бесполезно, — подтвердил он. — А тебе зачем? С какой целью интересуешься?

— Просто, — якобы соврал, нарочито изобразив «морду ящиком», Петяша. — Для интересу. Чисто теоретического.

— Ты лучше таким баловством не интересуйся, — посоветовал Колченогий. — А то ведь всякое подумать можно. Спрашивай лучше о деловом.

Петяша поразмыслил. Вот так, запросто, содержательных вопросов в голову не приходило.

Х-мммм… А отчего, интересно, этот Туз, раз уж так свободно вещи из ничего создает, безропотно нахальства от него, Петяши, терпит? Из благодарности, что ль? Отчего опасается рассказать, как в бутылку попал?

Ну-ка, ну-ка…

— А какого хрена тебе возвращаться-то вздумалось? — вовсе грубо осведомился Петяша. — Освободили, и гулял бы себе. По буфету…

Туз Колченогий от досады слышно скрипнул зубами, но никаких враждебных действий против Петяши предпринимать не спешил.

Ладно…

— Хорошо, хорошо, — примирительно кивнул Петяша. — Нормальный вопрос, деловой: что ты такое есть? Объясни, если можешь, с точки зрения нормальных, человеческих представлений о жизни. Или об этом тебя тоже спрашивать без толку?

— Отчего же, можно… Только, как бы это сказать, чтоб ты понял… Ага. Значит, так: я есть чистая информация, обладающая сознанием, свободой воли и способностью к изменению окружающей среды. Доволен?

— Хэ! — возмутился Петяша. — Человек тоже обладает сознанием, свободой воли и способностью к изменению. И информацией его тоже вполне можно обозвать… с определенной точки зрения.