Отдаленное настоящее, или же FUTURE РERFECT

— У-уо-оу! — отозвались в трубке. — Возможно, оно несколько хуже премногомалопочтенного самочувствия вашей драгоценнояшмовой деревянной головы… Здравствуйте-здравствуйте, гражданин маршал. Что давно не слыхать было?

— Дела, — значительно отвечал Димыч.

— Ну, коль скоро ты, забросив все дела, звонишь мне, убогому старику, среди ночи… неужто чем по моей части занялся?

— Д-да уж. Наклевывается тут кое-чего интересного. Только… к тебе сейчас подъехать можно?

— О чем ты спрашиваешь?! Или мне уже не нужно пить, есть и все остальное? Если у тебя посередь ночи назрела ко мне серьезная беседа, я с этого, определенно, смогу заработать. Верно я понимаю?

— Таки да. Только, насчет заработков — это, может, не вдруг получиться… В общем, я сейчас на Съезжинской; минут через двадцать пять до твоей Барочной доберусь.

— Давай. Только в дверь не трезвонь — жена с дитем спят. Входи так, отперто будет.

Трубка запищала гудками отбоя. Опустив ее на рычаг, Димыч поправил кобуру под пиджаком (вышло здорово похоже на непристойное почесывание подмышки), заглянул на кухню, суховато простился с Петяшей и Елкой, односложно пресек не шибко-то искренние увещевания на тему ночи на дворе — втроем все одно спать располагаться негде, да и не ко двору выйдет — и покинул квартиру.

Надо же — жена, дите… Давненько мы с господином Величко не виделись… года два тому будет.

На улице, в общем, было спокойно, лишь где-то вдалеке — в районе, похоже, ларьков на углу улицы Блохина — раздавались вопли развлекающихся подростков. В своеобычном петербургском мутно-синем темном небе кое-где виднелись крохотные, едва различимые сквозь дымку точечки звезд.

С тоской и вместе омерзением вспоминая яркие огни в черной бездне черноморских курортных небес, Димыч вышел на Пушкарскую, тормознул канареечно-желтый таксомотор, на борту коего было написано что-то о Конюшенной площади, и через пятнадцать минут был у знакомого дома на Барочной.

Игорь ждал его на кухне, которая в то же время служила и прихожей. При появлении гостя он встал, ловко подпершись костылем, и протянул навстречу широкую, разлапистую — такая и человеку вдвое длиннее ростом вполне подошла бы — ладонь.

За два года, что Димыч не видел его, Игорь заметно сдал. Он — низенький, хлипкий с виду, хоть и жиловатый, да еще лишенный левой ноги аж по колено — и раньше не производил на незнакомых особого впечатления, а теперь еще в черных его, густых, курчавых волосьях заметно поприбавилось седины.

Неужели ж, женитьба его так подкосила? — невольно подумалось Димычу.

Кто б мог заподозрить, что калека в очках с толстыми стеклами, так здорово похожий на рано состарившегося гнома, еще лет пять назад был мастером спорта по стендовой стрельбе, не говоря уж о разрядах в дзю-до и рапире!

— Здравствуй-здравствуй, молодой и красивый… — Пожав Димычу руку, Игорь легонько ткнул его кулаком в левое плечо. — Чего ствол-то так явно носишь? Неужели разрешение заимел? Каким образом? Частным лицам, насколько я знаю, до сих пор запрещено.

Вместо ответа Димыч полез в бумажник и продемонстрировал запаянное в пластик удостоверение.

— Фу-ты ну-ты! Кра-со-тааа…

— Думаиш, купыл? Купыл, да-а? Ашибаишься, д-дарагой! Брат ка-дню раждэния п-падарыл!

— А-а… Однако документик-то на газовое… а вот соответствует ли сему критерию ствол? Все не соберусь пойти себе такое оформить. То денег нет, то — времени… Ладно. Шутить мы тут до утра можем. Раз ты обо мне два года не вспоминал, а потом вдруг прискакал галопом среди ночи, значит, дело важное. Так?

— Так. Кофе-то в доме есть? Аль молодая жена запрещает? А то он, сказывают, по последним научным данным, для потенции не шибко пользителен…

— Эк бесцеремонна нонешняя молодежь! — с показным возмущенным удивлением протянул Игорь. — Мне бы, старику, обидеться — ведь вправду два года не появлялся, а тут пришел: кофею ему к порогу подавай, да еще намеки строит ехидные… Э-э; ладно уж. Сейчас будет тебе кофе. — Подшагнув к плите, он зажег газ и водрузил на конфорку роскошную мельхиоровую джезву, заранее, как отметил Димыч, заряженную всем необходимым. — Рассказывай пока, с чем явился.

Вынув из кармана сигареты, Димыч неспешно закурил — следовало сообразить, с чего удобнее начинать разговор.

— Тебе, — заговорил он, выпуская дым, — такая фамилия: Флейшман, Георгий Моисеевич, не знакома ли? Случайно, может?

Игорь сосредоточенно помешал кофе крохотной деревянной мутовкой.

— Был такой. Среди прочих.

— В связи с чем — был?

— Юрист. Выступал несколько раз в суде, в делах «с чертовщиной» — пытались они тогда, со стаей товарищей, засудить несколько человек по факту причинения вреда при помощи паранормальных способностей. Ничего не вышло, конечно же. Я и до сих пор не понимаю, зачем им это было нужно. Разве что создать прецедент… так и прецедент, вроде бы, не в их пользу. Он и сам — якобы экстрасенс вдобавок. Да я об этом писал. Хочешь, пдниму архивы, покажу материалы.

— Погоди. Ты подробнее давай. Особенно о «дела с чертовщиной».