Отдам босса в хорошие руки

— Мы оба прекрасно знаем, — прерывает меня сухой голос генерального, — что подвести сотрудника к увольнению можно не опираясь на договор. Работы у вас сейчас нет, но зарплату вы получаете. Так что о бесплатности не вам заикаться. Как и не вам судить о том, когда я решу пойти в загс и когда у меня появятся дети, не так ли? Но раз уж вы так глубоко влезли в этот вопрос, так сказать, изучили и даже раздаете советы, именно этим вопросом вы и займетесь.

Не знаю, от чего вдруг становится холодно — от потока воздуха, которым овивает кондиционер, от взгляда мужчины, или от осознания, что все это происходит на самом деле.

От пронизывающего взгляда генерального хочется спрятаться. От его слов закрыть уши. А от него самого убежать.

И потом, существенно подавляет то, что он удобно сидит в своем кресле, а я продолжаю стоять. И он при этом делает вид, что занят, а я его отвлекаю.

— К тому же, — продолжает еще жестче мужчина, и каждое его слово давит на плечи, — вы совершили большую ошибку. Катастрофическую, я бы сказал. Вы сильно расстроили мою маму.

А вот за это мне стыдно.

Действительно стыдно.

Хотя я и не сказала ничего нового ни для мамы, ни для него, я не имела права обсуждать личную жизнь своего руководства. Тем более, в стенах его же компании и с его подчиненными. Даже ставить себя на его место не нужно, чтобы понимать — мне тоже было бы неприятно.

— Простите, — говорю искренне и, хотя смотреть сейчас в лицо генеральному особенно трудно, не опускаю глаза.

Он медлит пару долгих секунд.

А когда едва заметно кивает, принимая мои извинения, я чувствую, как Пизанская башня потихонечку отползает сама.

— Но я все равно… — продолжаю гнуть свою линию.

— Я не меняю решений, — отсекает мои пояснения генеральный. — Сейчас вы просто бездарно тратите время.

Пожимаю плечами.

Не хотелось бы увольняться самой. Тем более, что до цели оставалось практически протянуть руку.

Но никто ведь особо и не верил, что у меня все получится. Я старалась, правда старалась…

Тяжело признавать, что все вокруг в очередной раз оказались правы, но…

Но, видимо, выбора нет.

Я не пойду на его условия. Он не пойдет на мои.

И с возвращением Павла Ивановича ничего не изменится. Да, он заступится, но тем самым только продлит эту агонию. А о повышении можно будет не заикаться совсем. Да и приходить на работу, зная, что тебя ненавидит руководитель компании… получать зарплату в этой компании…

Я проиграю эту войну.

Генеральный уже все решил.

— Простите, — бросив прощальный взгляд в его сторону, решительно выдыхаю, направляюсь к двери, и вдруг:

— Сдаетесь? — раздается в спину колкий вопрос. — Так просто? Вы же хотели доказать мне, что хороший продажник. Почему бы не использовать шанс?

Глава 22

Алла

Сжимаю пальцами ручку двери, она опускает вниз, и счет идет на секунды…

За дверью этого кабинета привычная зона комфорта. Заявление, две сотни шагов — и свобода.

Не будет ежедневных придирок, попыток доказать мне, что я ни на что не способна — разве что не промахнуться кнопками телефона, принимая звонок. Не будет странных вопросов: почему я одета именно так.

Но не будет и адреналина, который выдергивает меня из мыслей о личном, встряхивает и наполняет предвкушением в ожидании новых оттенков эмоций.

Прекрасно осознаю, что это попытка взять меня на «слабо». И в то же время, царапает изнутри осознание, что он прав.

Все, что я говорила ему о себе — лишь слова. Он дает возможность мне доказать.

Извращенную возможность, с подводными камнями, острые края которых нетрудно предугадать, и в то же время…

С трудом разжимаю пальцы, оборачиваюсь и окидываю генерального взглядом, по сути, впервые пытаясь его рассмотреть.

Высокий, хорошо сложен, внешность не смазливая, как у мальчишек, по которым сохнут все одноклассницы. Он вряд ли потянет на подиумную модель, которая подобно пластилину, легко меняет образ по первому требованию дизайнера или стилиста.

Чужие советы ему не указ.

Последнее слово — его.

Но несмотря (или благодаря, что даже вернее) жесткости и властности, которые не только вплелись в ауру, но и оставили свои отпечатки на внешности, могу открыто признать: он красивый мужчина.

Тридцать лет, обеспечен, без особых вредных привычек, если не считать вредной привычкой то, что его более чем устраивает статус холостяка. Он им наслаждается.

Мужчину такого склада трудно окрутить по залету. Ему не нужна женщина, которая просто возьмет на себя обязанности по дому. Не удивлюсь, если для этих целей у него домработница. Ему не нужна картинка для статуса. И вряд ли он все еще или вообще верит в любовь.

Сложный случай. Но интересный. Даже азарт просыпается. Смогу ли я узнать, почувствовать, что именно ему надо и вовремя столкнуть лбами два одиночества. Что-то мне подсказывает, что вторая половинка нашего генерального будет под стать, если не сложнее, чем первая.

— Лев Николаевич, — задаю контрольный вопрос, прежде чем принять окончательное решение, — вы осознаете все последствия того, на что нарываетесь?