Отдам босса в хорошие руки

Я меняю позицию, сажусь, подогнув под себя ноги — так гораздо удобней. Даже несмотря на то, что ноги мужчины по-прежнему по бокам от меня, и да, ткань его брюк слегка задевает мои лодыжки.

— Много, — отвечает Лев Николаевич, беря в руки чашу. — Так что предлагаю хотя бы попробовать все, что дают.

Усмехаюсь, наблюдая за ним.

Жду, когда он попробует.

— Пусть первый глоток сделает женщина, — раздается прямо над нами голос администратора.

И вместо того, чтобы отдать чашу мне, генеральный подносит ее к моему рту. Продолжая удерживать сам.

— Только один глоток, — говорит он так, будто отдает мне приказ, тут же тяжко вздыхает и меняет решение: — Хорошо, максимум — два. Хотя ладно… оставьте мне хотя бы на донышке.

И я тоже смеюсь — негромко, не привлекая внимания.

Бросаю задумчивый взгляд на чашу, потом на мужчину, и смешинки в его глазах не позволяют зажаться, наоборот — сметают любые причины избежать этого странного действа.

Вино довольно приятное, хотя теплое и с корицей, поэтому я действительно ограничиваюсь одним глотком и отрицательно качаю головой, когда мне предлагают распробовать лучше.

— Слушайте, — вспоминаю я вдруг, — а когда мы будем меняться парами?

— Надеетесь пересесть к тому, кто пьет меньше, чем вы, и у кого будет полная чаша? — хмыкает он.

— Нет, ну правда. Как-то здесь странно. Ни колокольчика, ни обмена…

— Вы бы правда хотели с кем-нибудь поменяться? — интересуется у меня генеральный.

Осматриваюсь и вижу, что мало кто ведет себя так чинно, как мы. А заодно понимаю, что если меня заставят с кем-нибудь поменяться, если это будет непременным условием, я выбегу за дверь и приведу второго администратора.

Потому что эти мужчины явно будут ожидать большего, чем я готова им предложить. Им точно будет мало простого общения. Их уже безнадежно разбаловали!

Лысый вальяжно лежит на подушках, и я вижу еще большую часть его пуза, по которому катится капелька вина. Блондинка, которая в паре с ним, впрочем, ничего не имеет против, но, видимо, не находит поблизости рядом ничего подходящего, чтобы помочь ему вытереться, и слизывает с его живота вино языком. Блондинка, которая в паре с татуированным, макнув палец в вино, сама водит им по татушкам мужчины. А та, которая с перекаченным, набирает вино в рот и таким образом поит своего кавалера.

— Знаете, Лев Николаевич, — говорю я, оценив обстановку, — мне кажется, вам тоже нет смысла меняться.

— Я тоже так думаю, — соглашается он.

Киваю, хвалю его мысленно за сообразительность, заодно удивляюсь, как у нас четко сходятся мысли. По крайней мере, в некоторых вопросах.

А потом понимаю, что он никуда не смотрел.

Вернее, не так. Понимаю, что все то время, пока я крутилась по сторонам, он все так же смотрел на меня.

— А теперь, — вырывает меня из раздумий голос администратора, — вы поделитесь друг с другом теплом.

Понятия не имею, о каком тепле она говорит и кому это нужно, потому что мне отчаянно жарко, и хочется хотя бы глотка свежего воздуха, и чуть больше пространства.

— Пожалуйста, — с удивлением наблюдаю, как она приближается к нам, берет в руки мою ладонь, и щедро выдавливает на нее какое-то ароматическое масло с запахом цитруса. — Сделайте массаж своему мужчине. Начните с воротниковой зоны — пусть ваш мужчина снимет рубашку или хотя бы ее расстегнет. А потом уже, плавными жестами, можно приступить к остальному…

И пока я рассматриваю свои ладони, она улыбается и вкрадчиво спрашивает:

— Это удивительное ощущение — чувствовать под своими пальцами тело мужчины, разве не так?

Она отходит, снабжая маслом остальных девушек. Они принимаются чувствовать, так сказать, пальцами — мнут то, что им нравится больше. К счастью, это плечи, спина, у одной — пузо мужчины, но это может быть фетиш не ее, а его.

А я…

Я просто смотрю, как растекается масло у меня на ладони.

И старательно не смотрю напротив себя.

Потому что этот мужчина не мой. Он просто не может им быть. И делать ему массаж…

Но, видимо, догадавшись, что я не собираюсь к нему прикасаться, он снова ломает правила, и прикасается ко мне сам.

Глава 40

Алла

Я даже возмутиться не успеваю — настолько он действует быстро, а потом это уже не имеет смысла. Потому что он, мазнув по моей ладони своей, забирает масло себе и начинает вдумчиво его растирать.

Облегченно выдохнув, завороженно смотрю на руки мужчины — сильные, с причудливым рисунком вен. Пространство между нами наполняется цитрусовыми нотами, забивая напрочь ароматические палочки, и стирая возникшее напряжение.

— Не смогли устоять, услышав запах лимона? — спрашиваю, наблюдая за размеренными движениями мужчины.

— С точностью до наоборот, — говорит, усмехнувшись, он.

Задумавшись над его словами, растираю между ладонями остатки масла, беру в руки чашу с вином, и сама не замечаю, как ее осушаю. Да и вряд ли отчетливо помню вкус.

— Жарковато здесь, — давлю внезапный зевок.

— Да уж, — поддакивает начальство.