Отдам любовь в хорошие руки

В кабинете следователя меня допросили. Я рассказала всю правду: что была лишь приложением к этому страшному человеку, понятия не имела, чем он занимается, и страшно его боялась. Следователь посмотрел на меня сочувственно, велел подписать какие-то бумаги и в конце концов отпустил.

Когда я добралась до родительского дома, меня ждала ошеломляющая новость. Отец находится под следствием вместе с мужем. Оказалось, что Володя «выбивал» деньги из какого-то должника, а отца поставил «на шухер». Когда их всех взяли, то инкриминировали групповое нападение. Мама была в тихом ужасе от всего происходящего. Самое страшное, что все нажитое родителями за долгие годы было под угрозой конфискации. Я оказалась у разоренного гнезда. Причем разорено оно было по моей вине.

— Господи, где ты только откопала этого урода? — Мама даже не скрывала своей ненависти к нему.

— Кто мог подумать… — неуверенно начала я оправдываться.

— А ведь я тебя предупреждала! Что теперь будет? — И она безудержно заплакала.

Ребенок беспокойно заворочался в животе, я стала ходить по комнате, чтобы хоть как-то унять дрожь в руках.

— Ты посмотри на себя, во что ты превратилась! — Мама перешла на крик. — Ты же как зомби ходишь! Где твоя осанка? Твой гордый взгляд? Что с тобой стало за полгода?

Я смотрела на себя в зеркало и с грустью констатировала: она права. Я действительно почти потеряла себя.

А потом случилось страшное: посадили не только Володю, но и отца. Имущество конфисковали. Я вернулась из роддома на руины. Пусто, голо, бедно.

Моя малышка оказалась очень понимающей и деликатной. Она не орала, не требовала пристального внимания, она даже не болела, словно пыталась сделать так, чтобы я не тратилась на лечение. Моя крошка была очень похожа на меня. «Хоть бы она не унаследовала ни одной черты ненавистного мужа», — думала я, глядя на маленькую девочку. Я назвала ее Кристиной и разве что не молилась на нее.

Теперь нам с мамой жилось очень тяжело. Во-первых, не вдовы, не жены, а непонятно кто. Самим помощь нужна, да еще и в тюрьму кое-что послать надо. Друзья и знакомые от нас сразу же отвернулись. Это вполне можно объяснить: с нами стало неприлично иметь дело. Мама смотрела за Кристиной, а я восстановилась в институте. Все свободное время уходило на поиски заработка. Я не брезговала ничем. И косметикой приторговывала, и рекламой занималась. Да что там греха таить, иногда и себя приходилось предлагать в качестве товара.

Я давно уже к мужчинам относилась потребительски. А что он мне сможет предложить, кроме себя, любимого? Мне позарез нужны были деньги. Много денег. Чтобы хватило на Кристину, и себя в «товарном» виде содержать, и чтобы было что покушать и чем за квартиру заплатить. Да и на черный день отложить не мешало бы.

Но мужики мне попадались сплошь какие-то «недоделанные». Или жмот, или извращенец, или старикашка, годящийся в дедушки. И главное, пока не объяснишь доходчиво, что ты женщина дорогая, он и не додумается в портмоне заглянуть.

Я-то женщина молодая, видная. Да и неглупая к тому же. Любому стоящему мужику достойную партию составить могу. Но стоящие почему-то женились на серых мышках, а меня предпочитали лишь в качестве любовницы. Да и не любовницы даже, а так, легкого «десерта» под кофе. Я очень долго и упорно не хотела замечать этого очевидного факта. Пока однажды не познакомилась с Виктором. Это было в кинотеатре. Я поймала на себе заинтересованный взгляд немолодого лысоватого мужчины. Улыбнулась ему. После сеанса он подошел ко мне и предложил посидеть в кафе. Мужчина представился дизайнером одного популярного издания, угостил меня кофе и пригласил продолжить знакомство у него дома.

Не знаю, почему я согласилась. Может, хотелось доказательства моей привлекательности, может, соскучилась по приключениям. Так или иначе, прелюдия была недолгой. Виктор уложил меня прямо на свой обеденный стол. «Полюбив» меня на скорую руку, он сказал напоследок:

— У меня в машине в багажнике осталась открытая бутылка шампанского, можешь ее забрать.

— Зачем оно мне? — Я задохнулась от унижения и обиды.

— Допьешь, — невозмутимо ответил мужчина.

— В недопитом шампанском я обычно треску замачиваю, — со злостью сказала я.

— Сама ты как треска в шампанском, — скривился он.

Я проплакала всю ночь, потому что вдруг поняла, что опустилась уже очень низко. Утром в институт не поехала, а взяла Кристину и пошла с ней гулять. Глядя на свою дочку, я поняла, что ее будущее зависит только от меня. Одну большую ошибку я уже совершила. Цена этой ошибки — свобода моего отца и нищета моей Матери. Кристина как будто все понимала, она смотрела на меня совсем не по-детски: очень внимательно и серьезно.

— Девочка моя, не бойся, у нас все будет хорошо, обещаю! — сказала я дрожащим от слез голосом.

И моя малышка в ответ вдруг улыбнулась мне своей смешной детской улыбкой. Она мне поверила.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Я не люблю кофе без кофеина, пиво без алкоголя,

Фильмы без сценариев и книги без сюжетов.

Сухое молоко и жидкое мыло, воздушные поцелуи

И виртуальный секс. Это все «типа» и «как бы».