Отдам любовь в хорошие руки

— Твоя пациентка более чем любопытна. Судя по ее ответам, она, мягко говоря, не коронованная особа. При слове «дорога» она представила себя босой в степи. Это значит, сама прокладывает свой путь. На пути у нее встал какой-то высокопоставленный мужик, но с этим надо работать отдельно. Будущего своего она боится, и здесь ее можно понять. Ну а что касается секса, то тут парадокс. С одной стороны, секс для нее такая же жизненная необходимость, как вода. С другой стороны, нужен особый подход, долгие красивые прелюдии и всякие «красивости». — Олег сально улыбнулся. Все его эмоции, как правило, отражались в улыбке.

Володе это не понравилось, и он помимо воли сжал кулаки.

— Начнем с того, что эти твои тесты годятся для женских журналов, а не для серьезных медицинских учреждений. Это раз. А во-вторых, это моя пациентка и… — Он не успел договорить и замолчал на полуслове, встретившись с наглой, уничтожающей ухмылочкой. Это был полувопрос-полунамек.

Володя развернулся и пошел на утренний обход. Вали в палате не оказалось. Она сидела у своей соседки-толстушки и слушала ее бурный монолог.

— Меня сегодня обследовал психолог, и знаешь, что он сказал? Он спросил, как я себе представляю дорогу. Ну я и ответила, что, мол, вижу хорошо асфальтированную трассу. Еду по ней на автомобиле. Куда еду, не знаю, еду себе, куда везут. И знаешь, что это значит? Что все у меня тип-топ. Все схвачено и за все заплачено. — Маша на секунду прервалась, чтобы проглотить кусочек ананаса.

— Маш, человек — это то, что он о себе знает, каким хочет быть или то, что про него думают другие? — спросила Валя вечно жующую соседку.

— Человек — это то, что он ест, то, с кем он спит, о чем думает, с кем живет и даже во что одевается и о чем мечтает, — ответила та.

— А мне кажется, что каждый человек — это то, во что он играет или хочет играть, — уверенно произнесла Валя. — Вот тебе нравится роль успешной женщины, и тебе очень не хочется, чтобы эту роль не отдали кому-то другому, не так ли?

— А кто, по-твоему, распоряжается ролями? — ехидно спросила Маша.

— Ну явно не сильные мира сего. Они могут заказать музыку или даже заказать человека, вызвать девочку и оплатить стриптиз, могут сделать счастливой жену и обеспечить детей, но не более того. А удача, как и здоровье, — временное состояние. Даже память, и ту можно потерять, не то что состояние, — добавила она грустно.

— А ты философ, — скептически улыбнулась Маша и подумала: «Горе от ума».

— Вас просят на процедуры, — прервала их беседу медсестра.

Маша поплелась на массаж и гипноз, а Валя в свою палату.

В ординаторской в это время Володя и Олег внимательно прослушивали только что записанный на пленку диалог.

— Становится все интереснее, кто эта женщина, — задумчиво промолвил Володя.

— Уже даже мне интересно. Знаешь, вчера шеф обмолвился, что за нее не заплатили ни копейки и надо мягко съехать с темы, то бишь перевести ее в государственную больницу, — произнес Олег.

— Но это такой неординарный случай, из этого можно сделать сенсацию. — Володя нервно закурил. Он не был готов расстаться с «золотой рыбкой».

— Что ты планируешь делать? — Олег внимательно наблюдал за коллегой.

— Может, съездить к ней домой, и, оказавшись в привычной обстановке, она все вспомнит? В любом случае квартира, как визитка, многое расскажет о хозяйке.

— Действуй, только поставь шефа в известность. Он не любит экспромтов.

Через полчаса Володя уже сидел перед Валей.

— Давай съездим на экскурсию к тебе домой, — как можно мягче произнес он.

— А зачем? — спросила она, но глаза заблестели.

— Человек — это то, как он живет. Попробуем понять, что ты за человек.

Валя подозрительно покосилась на врача, но возражать не стала, и они отправились на экскурсию.

Тихий зеленый дворик, сталинский четырехэтажный домик. Старушки на лавочке не вызвали никаких эмоций, ничто не казалось ей знакомым. Они пешком поднялись на четвертый этаж. Дверь квартиры оказалась опечатанной. На штемпеле красовалась дата — день ее поступления в больницу. Позвонили соседке.

— Вы не подскажите, почему квартира опечатана? — спросил Володя пожилую женщину.

Соседка подозрительно посмотрела на него, неприязненно — на нее и сказала:

— Потому что ее то ли ограбили, то ли обыскивали, а потом опечатали. — Она попыталась закрыть дверь, показывая, что разговор окончен, но Володя не дал ей этого сделать. Обворожительно улыбаясь, он вставил ногу в дверной проем и сказал:

— Нам нужно попасть в эту квартиру. — И протянул ей двадцатидолларовую банкноту.

Соседка растерялась, и Володя, воспользовавшись ее заминкой, решительно зашел в квартиру.

— У вас общий балкон? Проводите меня.

— Пожалуйста. — Тетка засеменила открывать балконную дверь.