Отдана за долги

И он появляется. Из темного коридора. Выходит ко мне, пугая. На нем лишь спортивные штаны. Невольно скольжу взглядом по открытой взору груди. Иду выше и упираюсь в пристальный взгляд холодных глаз.

— Что ты тут делаешь? — спрашивает, подходя ко мне. — Что тебе от меня надо?

Он чеканит каждое слово.

Ну, другого обращения я от него и не ожидала.

Сглатываю, откашливаюсь и говорю:

— Я пришла сказать «спасибо».

— Сказала? — чуть ли не рычит он и я вижу, как часто вздымается рельефная грудь. — Проваливай!

— Я должна ещё кое-что сказать те… Вам, — стою на своем я. — Лейла не виновата в том, что с Вами случилось…

— Я не хочу ничего знать, — с этим словами он разворачивается, показывая, что разговор закончен.

Ну, уж нет! Он выслушает меня.

- Я никуда не уйду! — произношу твердо и громко.

Он застывает на месте. Я не вижу его лица, но по сжатым кулакам понимаю, что, наверняка, он злится.

— Не уйду! — повторяю, а сама пугаюсь. — Пока ты… Вы не выслушаешь меня. Лейла…

Он вдруг резко разворачивается и идёт ко мне. Хватает за руки и начинает выталкивать за дверь. И я понимаю, что, если ему это удастся, то я лишусь последнего шанса всё исправить. Объяснить ему. Дать шанс ему и получить шанс нам.

— Уходи! — рычит он.

Я сопротивляюсь, толкаю его, царапаюсь. Но силы не равны. Он почти уже выставляет меня за порог, когда я на автомате бью его носком по коленке.

Дамир стискивает зубы и я даже слышу их скрежет.

Отпускает меня, но лишь для того, чтобы схватить одной рукой за волосы.

— Сука, — шипит. — Не уйдешь? Ты сама этого захотела.

Ногой захлопывает дверь и тащит меня по лестнице наверх. Именно тащит. Потому что я едва успеваю перебирать ногами за ним. Спотыкаюсь и ощущаю болезненное натяжение у корней волос.

Он толкает меня на кровать и нависает надо мной.

— Этого ты хотела? — почти срывается на крик.

Испуганно мотаю головой.

— Каждый раз, когда ты переступаешь порог этого дома, это заканчивается одинаково, — продолжает он. — И ты это знаешь. И все равно приходишь. Опять.

Мне становится страшно.

— Я уйду. Хорошо, — шепчу пересохшими губами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Поздно. Теперь я не отпущу тебя.

61. Дамир

Все дни после освобождения я пытаюсь вычеркнуть из памяти последние недели.

То, что было задумано как идеальный план мести, не принесло мне ничего, кроме проблем. Проблем с законом. Проблем с бизнесом и партнёрами. И проблем с собой.

И во всем виновата одна маленькая девка. С голубыми невинными глазами и порочным телом. Тщетно пытаюсь выкинуть ее из башки. Но она словно заноза засела там.

Выйдя из СИЗО, я вгорячах сразу снял наблюдение за ней. Пусть сама разбирается.

Но стоило лечь спать, как в голове всплыли слова Рената.

Участок он, конечно, не получит. Но и Милану отдавать ему на растерзание тоже не мог. Почему? Искал ответ на этот вопрос. И находил. Но не хотел его признавать. Нет.

Она никто. Никто для меня.

Но уступить ее Ренату значит показать свою слабость. Я не могу этого себе позволить.

Поэтому почти сразу же возвращаю наблюдение за этой беспутной девкой, прыгающей в машины к мужикам.

С Ренатом я разберусь. Позднее.

Чтобы добить все то ненужное, что вызывает во мне Милана, надо всего лишь довести до конца начатое. Чтобы не думала, что, дав показания, она что-то изменит. Она вообще ничего не может изменить.

Только я решаю судьбу. И ее в том числе.

Поэтому просто требую оплаты векселей. Знаю, что денег у Кострова нет. Значит, сядет в тюрьму. Несмотря на все, что позволила с собой сделать его дочь.

Прислушиваюсь и внутри у меня ничего не екает. Я лишь взял то, что должен был взять. И, если захочу, возьму ещё.

Нет, сука. Не возьму. Хватит.

И вот когда служба безопасности сообщает, что на территорию въезжает Милана Кострова, мне становится особенно хреново.

Я не видел ее несколько дней и уже почти стал приходить в себя. Но она, как всегда, ломает все. Все, что я так тщательно выстраиваю и рощу.

Думал ли я, что она придет, когда требовал деньги от Кострова? Думал. И был уверен, что она больше не появится здесь. Разве мало я причинил ей боли и страданий?

Но нет. Эта девка слишком правильная. Слишком хорошая. Слишком… Все слишком. Ненавижу.

Сильнее стискиваю зубы и слышу звук открывающейся двери.

Она опять в моем доме. Стараюсь не смотреть на нее. Я должен пересилить себя и не поддаться, не уступить той силе, которую имеет она.

Ни одной девке это не удавалось. Не удастся и ей.

Я не буду больше ее трахать. Не сорвусь. Хотя и чувствую, как напрягается каждая мышца на моем теле, стоит мне посмотреть на нее и поймать ее испуганный, но упрямый взгляд на себе.

По-хорошему прошу ее уйти. Так будет лучше для нее. И для меня.

Я прогоняю ее! Хотя больше всего на свете мне хочется вогнать в нее член и долбить ее во все щели.

Трясу головой, прогоняя морок.

А она не уходит! Лепечет что-то про Лейлу. И я понимаю, что должен ее выслушать, что, возможно, она даст мне ключ к разгадке тайны. Но не могу пересилить себя. Потому что, если она сейчас останется, то я сорвусь. Опять предам себя. Свои принципы.